Птица задумалась и глаза её снова стали грустными, но лишь на несколько мгновений.
«Давай полетаем, и, может быть, я смогу показать тебе Радужные Врата. И рассказать, как они были открыты. Я расскажу тебе о своих друзьях. Согласна?»
Конечно же, она согласилась, и скоро уже летела с пересмешником над заснеженными горами, дремлющими в свете звёзд и почти полного ночного светила — перламутровой Тааны, поднимающейся из-за дальних пиков. Под её серебристым светом снег нежно переливался — такой же многоцветный и искрящийся, как ласково сияющие в небесах звёзды.
Драгоценными украшениями тонкой работы застыли бело-ажурные деревья и кусты, ярко сверкало замёрзшее высокогорное озеро, названное Небесным Зеркалом и почитаемое священным. А над ним трепетало радужное сияние, то принимающее форму арки, то замыкающееся в овал, оно пульсировало, словно дышало, оно звало, манило, обещая открыть путь к неизведанным мирам и сокрытым от смертных тайнам.
«Радужные Врата?» — мысленно спросила Лейлин.
«Да», — ответила парящая рядом птица.
Здесь пересмешник выглядел большой белой птицей с едва заметными серыми пестринами на мягком, будто тоже из пушистого снега, оперении. А сама Лейлин вдруг поняла, что и она тут птичка — маленькая, похожая на маму. Зарянка…
Как мечтала она когда-то обернуться, но уже давно смирилась, что не судьба, что уродилась в отца, а он простой человек, не оборотень. Простой, но самый лучший на свете. Если не считать мамы. И брата. И… Но об этом не надо думать! А то ведь он рядом…
В её мыслях отозвалось что-то похожее на смех — добрый и радостный, так что Лейлин даже не успела смутиться. Ей стало так хорошо. Хотелось, чтобы этот полёт над волшебно-прекрасным заснеженным миром никогда не заканчивался. Но, конечно, он завершился, как завершается всё в этом мире.
Однако прежде пересмешник успел рассказать Лейлин об удивительных приключениях в горах по ту сторону Радужных Врат. О принцессе, которая выходила его после бури и стала лучшим другом, о драконе, полюбившем принцессу и ставшем Хранителем, о сыне тёмного колдуна и о самом колдуне, желавшем подчинить себе силу Радужных Врат и стать самым могущественным. И о своём племени — о горных пересмешниках, что по-прежнему живут в другом мире.
«Ты, должно быть, очень скучаешь по ним?» — спросила Лейлин.
«Конечно, скучаю. Но вышло так, что люди стали мне ближе, чем сородичи… Наверное, потому пересмешники и должны жить вдали от людей».
«Наверное, ты вспомнил как это — быть человеком…»
«И жить человеческой жизнью», — согласился пересмешник.
«И любить человеческую девушку», — подумал он, не желая, чтобы Лейлин услышала.
Но она услышала, и это было справедливо, ведь он-то слышал её мысли. Почти до самого утра парили они над горами и только когда посветлело небо, Лейлин с тоской подумала, что пересмешник не показался ей в облике человека.
«Завтра», — пообещал он на прощание.
«Значит, ты вернёшься?!» — обрадовалась Лейлин.
«Конечно, вернусь. Я возвращался к тебе целый год. Я так и не смог вернуться в свой мир вместе с Хранителем, чтобы навестить родичей, потому что не хотел расставаться с тобой. Я всегда буду возвращаться к тебе», — прибавил он совсем тихо.
Лейлин проснулась счастливой.
Она улыбалась своим мыслям, выполняя домашнюю работу, слушая разговоры родителей и соседей. Слушая, но не слыша. Впервые за долгое-долгое время она их не слышала, потому что с головой ушла в мир мечты и воспоминаний — так странно, когда эти два мира оказываются похожи.
Только младший братишка сумел наконец привлечь внимание Лейлин, вырвав её из задумчивости.
— Ты ведь вышила и для меня мешочек, Лейлин? — настойчиво спрашивал он, подпрыгивая от нетерпения.
Девушка непонимающе нахмурилась и вопросительно качнула головой.
— Ну как же?! Ведь сегодня все об этом только и говорят! Завтра ночью может расцвести Снежноцвет! Все будут искать! И я пойду! Мама сначала не хотела меня пускать, но всё же согласилась. Все пойдут! И соседские, вон, тоже — даже младше меня! Он ведь давно не цвёл. Может, в этом году будет много цветов.
Лейлин опустилась на лавку, чувствуя, как вдруг защемило сердце, подступила зябкой волной тревога. С чего бы?
Снежноцвет — волшебный цветок, добрый, хороший. Он расцветает только в ночь рождения нового года, самую долгую ночь, после которой начинает прибывать день. И только если в эту ночь на небе полная или почти полная Таана и ясное небо, а земля укрыта снегом.