- Олег! - проорал один из солдат, - покажись, крыса! Если в тебе осталось хоть немного человечности, выходи сюда. Не заставляй нас срывать злость на пацане.
Сердце мое заколотилось, когда я понял, что они вовсе не шутят.
Прошли где-то около трех минут, и из аптеки напротив вышел человек в длинном плаще, с ружьем, висящим на спине, и медленно зашагал в сторону солдат. Один из военных, стоящий с краю, саданул со всей силы человека в грудь, когда тот подошел ближе.
- Ты хоть знаешь, сколько ребят полегло, прикрывая твою задницу? Знаешь?! - проорал он. - Они сражались и погибали, пока ты собирал манатки и драпал. У тебя было оружие, но ты не встал на оборону. Мутантов испугался? Думал, нас перегрызут, а ты благополучно свалишь на нашей же машине с половиной всех припасов?!! Думал, мы тебя не найдем, а? - солдат направил ствол автомата ему в живот.
Сослуживец попытался успокоить своего товарища, но тот только отмахнулся и что-то яростно прорычал.
Человек, пользуясь паузой, привстал, набрал в легкие воздуха и выкрикнул:
- Серега, бег... - дальше последовала очередь, оборвавшая жизнь Олега.
Все происходило так быстро, что я даже не успевал следить за развитием событий. Серый ринулся на солдат. Один из них, самый молодой, то ли от испуга, то ли от неожиданности, произвел выстрел. Я хотел крикнуть, но не смог, у меня даже не получалось пошевельнуться от шока. Все внутри похолодело, а к горлу подкатил ком. Боец, выстреливший в Серого, попятился и тихо произнес дрожащим голосом:
- Я не хотел. Я случайно. Вы же видели! Он ведь сам...
Но остальные не собирались его ни в чем винить. Они, вытащив из кармана трупа ключи, открыли двери, и просто сели в машину.
- Давай, залезай, - сказал кто-то из салона.
Солдатик растерянно стоял на месте, поглядывая то на Серого, то на товарищей. В конце концов, он нерешительно залез в кабину. Как только дверь закрылась, уазик тронулся и в скором времени скрылся из виду. Я побежал, запинаясь, к лежащему на земле другу. Издалека казалось, что он мертв, но подойдя ближе, я услышал тихий стон. Он держался рукой за живот. «Помоги», - тихо прошептал Серый, завидев меня. Крови он потерял очень много, а я даже не знал, как оказывать первую медицинскую помощь при таких ранениях. Я вообще не мог представить, как его, ни в чем неповинного, могли бросить тут при смерти. Вдруг он уставился на меня округленными глазами и пробормотал:
- Нам нужно в Лес!
- Что? - я надеялся, что Серый бредит, но в том-то и дело, что говорил он вполне осознанно.
- Труп мужика... у магазина... помнишь? Растение его лечило.
Я ошеломленно глянул на его рану, затем в его глаза. Он смотрел на меня так, как будто я, только я, мог его спасти. Надо дотащить его до Леса. Серый искренне верил, что он может сохранить ему жизнь. И я тоже верил. Бросившись к телу Олега, я начал торопливо стягивать с него дырявую накидку, не задумываясь о том, что именно делаю и для чего. В голове застыла одна единственная мысль: жизнь друга сейчас в моих руках. И если родителей я спасти не мог, то помочь ему было вполне в моих силах. Я расстелил плащ, затем поднял Серого и аккуратно уложил его, чуть не уронив, на накидку. Прорезиненная ткань не впитывала влагу, поэтому кровь вытекала с подола, оставляя след.
Нас могут найти. Но не все ли равно? Главное дотащить Серого и отыскать исцеляющее растение. Может быть, тогда удастся спасти ему жизнь. Я ухватил плащ за капюшон и поволок раненого друга. Черт возьми, а ведь и трех часов не прошло с того момента, как я проснулся. Да, день только начинался, и что еще ожидало нас впереди, было покрыто сплошным мраком. Мраком Леса.
Владислав Кулигин
Артефакт
С воды подул промозглый ветерок, старый Кэп поежился. Он мог бы легко решить эту проблему, просто закрыв иллюминатор, но не хотел. Старик обожал, когда по мостику гуляет свежий, пусть даже и холодный ветер. В очередной раз крутанув штурвал, он наметил себе курс на сегодня. Дело близилось к вечеру, нужно было готовиться ко сну. Приведя свою старенькую «Весну» к обычному месту «парковки» напротив бывшего Волгоградского речного порта, Кэп остановил двигатель и бросил якорь.
Выйдя на палубу своего старенького буксировщика, которому Кэп дал имя любимого времени года, он вдохнул свежий речной воздух и улыбнулся. Волга сегодня была спокойной. Бывают дни, когда волны на самой большой реке Европы немногим уступают морским, но не сегодня.
Солнце медленно уходило за горизонт, Кэп любил это время. Он поднял висевший на шее бинокль и уставился на берег. Прошли те времена, когда порт был полон жизни, горели огни и докеры разгружали прибывающие суда. Сейчас берег, как и весь город-герой прошлых лет, был погружен во тьму.
Благо бинокль у старого Кэпа был современный с возможностью включения режима ночного виденья, чем старик и пользовался. На берегу шла своя ночная жизнь. Почти весь порт до самой воды был захвачен взбесившимся после катастрофы лесом. Огромные корни, словно бивни мамонтов, вылезали из-под растрескавшегося асфальта. Между переплетения корней ходили стайки мутировавших собак, а на крыше административного здания порта Кэп заметил псевдопримата, огромного четырехрукого монстра, что-то высматривающего внизу. Новый мир жил своей обыденной жизнью.
Тяжело вздохнув, жалея о прошедших временах, Кэп перевел взгляд на причал, вернее на приборы, установленные на нем. Неделю назад он установил их там, для контроля состояния прибрежной воды. Главной целью старика был ответ на вопрос - будет ли лес как-то воздействовать на воду, распространяться туда. Пять лет прошло после катастрофы, изменившей мир, а такого еще не происходило. Штормы ядовитой пыльцы, что дикий лес периодически выбрасывал, почти никак не сказывались на водном мире. Бывали, конечно, исключения в виде отдельных мутаций, но это были скорее единичные случаи, чем массовые, как на суше. Уж это старик знал. Он работал на этом буксире задолго до катастрофы, остался здесь и после нее. Никто не знал о Волге больше, чем Кэп.
Удовлетворившись тем, что приборы работают исправно, капитан «Весны» решил с рассветом снять с них очередные показания, да и с друзьями неплохо бы поделиться. Утром старик ждал гостей. Опустив бинокль, Кэп зашагал в кубрик, который был теперь для него и каютой и лабораторией и надежной защитой от штормов, как речных, так и лесных...
Разбудил старика истошный рев радиопередатчика: «Кэп! Срочно нужна помощь, старик! Кочегарь посудину!» .
Выскочив из своего гамака, капитан помчался в рубку. Он прекрасно знал этот голос в рации, и даже не стал тратить времени на ответ. Оказавшись в рубке, он включил освещение. По периметру судна зажглись прожектора, прогоняя темноту впереди. Дождавшись, когда автоматика поднимет якорь, Кэп включил передатчик.
- Коля, ты где? - сказал старик.
- Кэп, вижу тебя, двигай на пятнадцать часов и меня увидишь, - отозвался голос из передатчика. - За нами хвост, здоровый и страшный!
- Понял тебя, - сказал старик. - Только не попадись мне под горячую руку.
Кэп крутанул штурвал, и в свете прожекторов проявилась примечательная картина. Прямиком к буксиру, ревя мотором, направлялся катер с двумя людьми на борту, за ним вилось облако длинных щупалец с огромными присосками. Спрут не уступал катеру в скорости, и так и норовил сбросить кого-то из людей в воду.
Кэп кивнул, оценив ситуацию, и включив полный вперед, двинулся в лоб катеру. Когда между судами осталось меньше десяти метров, катер, резко свернув, разминулся с буксиром, а вот спрут не смог так быстро сориентироваться. «Весну» сотряс небольшой удар, словно машина на полной скорости переехала лежачий полицейский. Вода вокруг корабля окрасилась черным, во все стороны поплыли обрывки щупалец.
Передатчик снова включился: «Уф, спасибо Кэп, еще бы чуть-чуть...».
- Да ладно, чего там, поднимайтесь на борт, - ответил старик и заглушил мотор.