Уважаемый профессор![2]
Во время последнего телефонного разговора мы с Вами договорились о том, что мне позволяется выкуривать две сигареты в день. До этого, по Вашему настоянию, я воздерживался от курения в течение десяти дней и чуть было не сошел с ума. В результате мы сошлись на двух сигаретах. Лучше, казалось, и быть не могло. Я растягивал удовольствие как мог. Начал с того, что разделил количество выкуриваемых сигарет на семьдесят восемь затяжек каждые несколько минут затяжка, так что курить я мог практически целый день. Но ожидание следующей затяжки, зажигание и гашение сигареты выводили из себя. Таким образом, я решил выкуривать по целой сигарете после приема пищи. Одну после обеда, в два часа дня, вторую после ужина. В идеале было бы лучше располагать также и третьей сигаретой, чтобы покурить после утреннего кофе. Ну да ладно. Впрочем, сетования мои небеспричинны, если вспомнить, что раньше я выкуривал ни много ни мало восемьдесят сигарет в день, из них, говоря по правде, сознательно я выкуривал не более десяти штук. Остальные семьдесят выкуривались как-то сами собой, я даже не замечал, каким образом. Кто курил мои сигареты, не знаю, где и когда я мог их выкурить, ума не приложу. Но об этом после. Сначала попробую объяснить Вам, что тревожит меня сейчас.
Идея выкуривать две сигареты в день после еды была, согласитесь, великолепной. После еды самое время покурить. Желудок уже успевает затуманить мозги, и вы погружаетесь в некое блаженное состояние, как бы парите в воздухе. Единственное неудобство состоит в том, что приходится есть на скорую руку. Второпях заглатываешь яйцо, фрукты побоку, ждешь не дождешься, чтобы растянуться на диване и наконец-то закурить. Чем ближе желанная минута, тем больше невтерпеж. Я дошел до того, что не в состоянии даже припомнить, что ел за обедом или ужином, блюда появляются передо мной и исчезают, а я и не знаю, что было в тарелке.
Уверяю Вас, что теперь, когда я принял окончательное решение бросить курить, подсознательно я решил забросить и все остальное. Увы, я не шучу. Я и в самом деле так поступил, едва нашел в себе точку опоры, позволившую мне проявить твердость в отношении любых моих личных и неличных проблем, которые я, так же как все, прежде решал не без колебаний. Теперь я перестал обращать какое бы то ни было внимание на обеды и ужины, любая еда, — любые деликатесы мне безразличны. Взять, к примеру, арбуз, который я раньше безумно любил, — за моим столом Вы его уже не увидите. Таково в общих чертах мое состояние накануне отъезда в Америку. Не стану объяснять, что мне здесь понадобилось, иначе дело совсем запутается, да и не хотелось бы заставлять Вас терять драгоценное время. Итак, я в Нью-Йорке. Прибыл благополучно. Город — лучше некуда. Беда в другом. Вот уже дня два, как тело мое живет своей, в некотором роде самостоятельной жизнью. Я потерял способность им управлять. Все это, конечно, пустяки, и все же ощущение раздвоенности не оставляет меня ни на минуту, и — поверьте, это невыносимо. Сам не знаю, обратиться ли к специалисту, вызвать ли врача на дом или подождать до возвращения в Италию. Что касается причин этого недомогания, то я, конечно же, начал строить разные предположения и вспомнил о сигаретах. Но может ли, например, внезапное прекращение курения вызвать нарушение умственного равновесия? Что вызывает прекращение доступа в кровь никотина? Кстати, я рассуждаю как человек, совершенно отказавшийся от курения, согласитесь, что пара сигарет в день — это ерунда, это все равно, что не курить вовсе, это все что угодно, только не курение. Другое дело опиум или марихуана, воздействующие на организм через желудок, а не через рот или нос. Однако вернемся к делу. Вся эха история с выкуриванием семидесяти сигарет, когда я даже не замечал, что курю, навела меня на предположение, что болезнь моя началась именно тогда, тело мое уже существовало само по себе: руки открывают коробку, пальцы вытягивают сигарету, суют ее в рот, губы всасывают дым и т. д. В общем, тело развлекалось на все сто, а я им не управлял. Как раз подобная вещь и произошла здесь со мной. Раньше я не обращал на это внимания, теперь стал следить за собой, но, замечая поступки, совершенные помимо своей воли, я испытываю страх.
2
Профессор Бруно Марабини, главный врач городской больницы в городе Римини (Форли), Италия.