— Ничего, — отрезал Кармоди. Он откинулся на спинку кресла и вздохнул. — Значит, ты образцовый город?
— Да, имею честь быть образцовым, — чопорно ответил Бельведер. Причем самой последней и, убежден, лучшей модели. Меня создала объединенная исследовательская группа из Йеля и Чикагского университета на субсидии Рокфеллеровского фонда. Детальной разработкой занимались, в основном, в Массачусетском технологическом, хотя отдельные проблемы решали в Принстоне и в корпорации «РЭНД». Строительство вел «Дженерал электрик», а финансировали Форд, фонд Карнеги и еще некоторые организации, пожелавшие остаться неизвестными.
— Любопытная у тебя история, — с оскорбительной небрежностью промолвил Кармоди. — А там, через дорогу, не готический ли собор?
— Видоизмененный романский, — сообщил Город, — рассчитанный на все вероисповедания. Вместимость триста человек.
— Не сказал бы, что много — для такого-то домищи!
— Строго в соответствии с замыслом. Моей целью было добиться сочетания внушительности с уютом.
— А где, между прочим, жители этого города? — спросил Кармоди.
— Они все ушли, — скорбно произнес Бельведер. — Они покинули меня.
— Почему?
После короткой паузы Город ответил:
— В отношениях между мной и населением произошел досадный сбой. Точнее, даже недоразумение. Пожалуй, следует сказать, целый ряд недоразумений. Подозреваю, и подстрекатели сыграли свою роль.
— Но что именно произошло?
— Не знаю, — признался Город. — Честно, не знаю. Все просто ушли в один прекрасный день. Только представьте!.. Но я уверен — они вернутся.
— Сомнительно, — обронил Кармоди.
— Я убежден, — сказал Бельведер. — И кстати, почему вам не остаться здесь, мистер Кармоди?
— Да я, собственно, не задумывался.
— А вы подумайте. Вообразите — самый современный город в мире целиком в вашем распоряжении!
— Заманчиво, — кивнул Кармоди.
— Так решайтесь, хуже не будет, — уговаривал Бельведер.
— Ну хорошо, я согласен, — сказал Кармоди. Его заинтересовал город Бельведер. И все же он чувствовал тревогу. Хотелось знать — почему ушли отсюда жители?
По настоянию Бельведера Кармоди провел ночь в гостинице «Георг-V», в роскошном номере для новобрачных. Город подал завтрак на веранде и сопровождал трапезу квартетом Гайдна. Утренний воздух был великолепен; если бы Бельведер не предупредил его, Кармоди никогда бы не подумал, что он кондиционированный.
Позавтракав, Кармоди откинулся на спинку кресла и предался созерцанию западного района Бельведера — ласкающей взор мешанины из китайских погод, вьетнамских мостиков, японских каналов, зеленого бирманского холма, калифорнийской автостоянки, норманнской башни и прочих красот.
— Отличный открывается вид! — одобрил он.
— Я рад, что вам нравится, — отозвался Город. — Над проблемой стиля бились с первого дня моего зарождения. Некоторые настаивали на согласованности, требовали гармоничных форм, сливающихся в гармоничное целое. Но образцовые города почти все такие — однообразно скучные творения одного человека или одной группы людей. Настоящие города — другие.
— Да ведь ты и сам, в определенном смысле, ненастоящий? — спросил Кармоди.
— Разумеется! Но я не пытаюсь это скрыть. Я — не какой-нибудь фальшивый «город будущего» или псевдофлорентийский ублюдок. От меня требуется практичность и функциональность, но в то же время и оригинальность.
— Ну что ж, Бельведер, на мой взгляд, ты неплох, — заявил Кармоди во внезапном приступе благодушия. — А скажи, все образцовые города разговаривают подобно тебе?
— Конечно, нет. До сих пор ни один город, образцовый или какой-нибудь другой, не произнес ни слова. Но жителям это не нравится — город кажется слишком большим, слишком властным, слишком отчужденным. Потому меня и снабдили искусственным разумом и голосом для его выражения.
— Понимаю, — проговорил Кармоди.
— Дело в том, что искусственный разум одухотворяет меня, а это очень важно в наш век обезличивания. Разум позволяет мне быть чутким, творчески отвечать на запросы жителей. Мы можем договориться — горожане и я. Путем постоянного и осмысленного диалога мы можем выработать динамичную, гибкую, воистину жизнеспособную городскую среду. И можем улучшать друг друга, не утрачивая в значительной мере своей индивидуальности.
— Чудесно, — сказал Кармоди. — Беда только, что тебе не с кем вести диалог.
— Это единственный изъян, — признался Город. — Но сейчас у меня есть вы.