Апостолы вещали величия Божия (Деян. 2, 11), то есть, — бесприкладные совершенства Божии, чудные дела Промысла, кои открылись теперь для них во всей полноте и свете. Кто бы не желал знать, что именно и как они вещали? Видеть, так сказать, первые опыты огненного вещания их? — Но Промысл сокрыл от нас сие. Это было вещание для них самих, их благодарственная молитва. Для нас они начали вещать после, и вещание их пронеслось по всей вселенной (Сочин. т. 1. Изд. 1872 г. стр. 386).
Стих 12–41
О клевете неверовавших и о речи св. Ап. Петра (ст. 12-41)
Его же.
Мы видели действие Духа Божия, слышали гласы людей духовных; посмотрим теперь на действия мира, вслушаемся в голоса людей плотских.
Шум бурного дыхания, вероятно, слышан был не одними верующими; слышны были, конечно, на некоторое расстояние, и гласы 120 человек, кои гремели во славу Божию. Потому многие из иностранных иудеев, пришедших на праздник, немедленно стеклись к храмине апостольской.
Все изумлялись! Во-первых, тому, что слышали Апостолов, славословящих Бога на языках иноземных, между тем, как молитвы обыкновенно совершались на священном языке еврейском; во-вторых — тому, что никогда не слыхали о столь высоких истинах, о столь святых чувствах; но всего более изумлялись оттого, что каждый римлянин, грек, африканец, индиянин — слышал свой природный язык, тогда как каждому было известно, что говорившие были все галилеяне, люди совсем незнакомые с иностранными языками. От удивления переходили к ужасу: ибо все видели необыкновенное, слышали чудесное, а никто не мог изъяснить того, что видел и слышал. Ужасахуся же вси, и недоумевахуся, глаголюще: что убо хощет сие быти?
Но скоро нашлись люди, кои вздумали (как и ныне нередко бывает) изъяснить другим то, чего сами совершенно не понимали. «Что тут, — говорили, — удивительного? это действие вина заставило их забыть приличие, — и вот они вольнодумствуют, молятся на простонародных языках, тщеславятся их знанием». Инии же ругающеся глаголаху, яко вином исполнени суть.
При всей нелепости этой клеветы, в ней есть нечто, стоящее благочестивого внимания. И Ап. Павел противополагает Святому Духу, когда говорит: не упивайтеся вином, но паче исполняйтеся Духом (Еф. 5, 18). Не напрасно сие противоположение. И Давид говорит, что праведники упиваются от тука дома Божия (Псал. 39, 9). Не напрасно и это выражение. А невеста — верующая душа, описываемая Соломоном, говорит, что она введена была даже в дом вина, и призывает других пить оное и упиваться (Песн. 2, 4; 5, 1). Тут еще более тайны. Что же все это значит? — Вероятно, то, что кто исполнен Святым Духом, кому Он по достоянию дхнет, тот бывает сам вне себя, и в действиях его, и в самом виде открывается нечто странное, выходящее из обыкновенного порядка; подходящее к тому, что усматривается в человеке в состоянии шумного веселья. — Так, св. Давид, исполненный Духа Божия, с царским венцом на главе, подобно младенцу, скакал всенародно перед ковчегом завета (2 Цар. 6, 16).
Но плотские люди не знают другого восторга, кроме чувственного; упоение Святым Духом, святое глумление от преизбытка благодати, чуждо для них; они судят по своему опыту, и — богохульствуют! — Ругающеся глаголаху, яко вином исполнени суть.
Так и всегда мир заблуждается, когда берется судить о действиях святых Божиих человеков, когда подводит их под свои правила, под свой, так называемый, порядок, а в самом деле беспорядок вещей. Прочтите жизнеописания святых, и вы увидите, что многие из них почитались людьми странными, лишенными если не ума, то благоразумия. Уже смерть открывала общее заблуждение и показывала всем, что их — не бе достоин весь мир (Евр. 11, 38).
Таким образом, при самом сошествии Святого Духа, снова подтвердилось слово Спасителя, что мир не знает Его (Иоан. 14, 17) (Он и никогда не узнает Его). Но вместе с сим оправдалось и то, что Дух Святой, пришед, обличит мир о грехе (16, 8).
Слыша хулу иудеев, Петр с прочими Апостолами стал пред ними и произнес обличительное слово. Кратко и просто было это обличение, но поелику устами Петра вещал Дух Святой, то слова его проникали сердца слышавших и победили их упорство. Выслушав его, повествует св. Лука, они умилились сердцем и сказали: братия, что же нам делать? (Деян. 2, 37).
Покайтесь, отвечал Святый Петр, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа, и вы не только будете прощены, но и сами получите дар Святого Духа; ибо обетование Святого Духа дано не нам одним, а и вам, и чадам вашим, и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш (Деян. 2, 38-39).
После сего иудеи немедленно покаялись, уверовали, окрестились, и новая Церковь из 120 выросла до 3000 человек. Так окончилось событие, нами празднуемое, — полным торжеством Святого Духа над неверовавшими! (Т. 1, стр. 393).
Сошествие Святого Духа на Апостолов
Фаррара.
Было раннее утро. Прежде чем «третий час дня» вызвал всех в храм на утреннюю молитву, т. е. 9-й час утра (срав. Лук. 24, 53; Деян. 2, 46; 3, 1), верующие, в числе ста двадцати человек, собрались еще раз, по обычаю, в «верхней горнице». Некоторые из писателей воображают, что великое событие первой Пятидесятницы совершилось в храме. Слово οίκον, в переводе «дом» (Деян. 2, 2) может означать и «комнату», так что Иосиф употребляет его для означения каждой из тридцати небольших комнат, пристроенных к Соломонову храму, и тридцати других, расположенных над первыми. Но нет никакой возможности представить себе, чтобы бедные и подозрительные ученики презираемой секты получили право располагать этими комнатами для своих религиозных собраний, да и ни одна из комнат при Иродовом храме, если они были не более тех, какие находились при храме Соломоновом, не могли вместить всего количества собравшихся верующих. Одновременность празднования в храме и готовившегося вне его события имела великое нравственное значение: потому что совершение такого торжественного событие не в храме, а в обыкновенном доме служило видимым предзнаменованием тех дней, когда не на Сионе, и не на Гаризине только «будут люди поклоняться Ему в духе и истине» (Иоан. 4, 21-23).
Когда сердца собравшихся пылали горячею ревностью и сияли какою-то неопределенною надеждою, — внезапно, среди восторженного собрания, явилось желанное знамение. Во вдохновенных сердцах своих они восчувствовали обещанное Спасителем крещение Духом Святым и огнем, — высшие побуждения Духа и Силы, — вечное доказательство для них и, по непрерывному преемству от них, для всех, кто примет их слово, что тот, Кто взят был от них на небо, будет с ними всегда до конца мира.
С небес послышался шум, как бы от несущегося сильного ветра, который наполнил весь дом, где они находились. И явились разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили на каждом из них (Деян. 2, 2-3). Это был не ветер, а только шум ветра в его бурном стремлении; это был не огонь, а нечто подобное колеблющимся языкам пламени, которые светились, но не жгли, — верный символ Святого Духа, веющего, как ветер, там, где восхощет, хотя неизвестно, откуда приходит и куда уходит, — возжигающего огонь любви на святом алтаре каждого верующего сердца и высказывающего нередко через косные уста невежд жгучие слова вдохновения.