Владимир Григорьевич Бенедиктов
Сборник стихотворений 1836 г.
Ich singe, wie der Volger singt,Der in den Zweigen wohnet;Das Lied, das aus der Kohle dringt,Lst Lohn, der reichlich lohnet.
Утес
Отовсюду объятый равниною моря,Утес гордо высится, – мрачен, суров,Незыблем стоит он, в могуществе споряС прибоями волн и с напором веков.Валы только лижут могучего пяты;От времени только бразды вдоль чела;Мох серый ползет на широкие скаты,Седая вершина – престол для орла.
Как в плащ исполин весь во мглу завернулсяПоник, будто в думах, косматой главой;Бесстрашно над морем всем станом нагнулсяИ грозно нависнул над бездной морской.Вы ждете – падет он – не ждите паденья!Наклонно он стал, чтобы сверху взиратьНа слабые волны с усмешкой презреньяИ смертного взоры отвагой пугать.
Он хладен, но жар в нем закован природный:Во дне чудодейства зиждительных силОн силой огня – сын огня первородный —Из сердца земли мощно выдвинут был!Взлетел и застыл он твердыней гранита.Ему не живителен солнечный луч;Для нег его грудь вековая закрыта;И дик и угрюм он: зато он могуч!
Зато он неистовой радостью блещет,Как ветры помчатся в разгульный свой путь,Когда в него море бурунами блещетИ прыгает жадно гиганты на грудь.Вот молнии пламя над ним засверкало.Перун свой удар ему в сердце нанес —Что ж? – огненный змей изломил свое жало,И весь невредимый хохочет утес.
Незабвенная
В дни, когда в груди моей чувство развивалосяТак свежо и молодоИ мечтой согретое сердце не сжималосяОт земного холода, —В сумраке безвестности за Невой широкою,Небом сокровенная,Как она несла свою тихо и торжественноГрудь полуразвитую!Как глубоко принял я взор ее божественнойВ душу ей открытую!На младом челе ее – над очей алмазамиДивно отражалося,Как ее мысль тихая, зрея в светлом разумеИскрой разгоралася,А потом из уст ее, словом оперенная,Голубем пленительнымВылетала чистая, в краски облеченная,С шумом упоительным.Если ж дева взорами иль улыбкой дружнеюЮношу лелеяла —Негою полуденной, теплотою южноюОт прелестной веяло.
Помните ль, друзья мои? там ее видали мыВечно безмятежную,С радостями темными, с ясными печалямиИ с улыбкой нежною.С ней влеклись мечтатели в области надзвездныеПомыслами скрытными;Чудная влекла к себе и сердца железныеПерсями магнитными.
Время промчалося: скрылся ангел сладостной!Все исчезло с младостью —Все, что только смертные на земле безрадостнойНазывают радостью…Перед девой новою сердца беспокойногоТлело чувство новое;Но уж было чувство то – после лета знойногоСолнце сентябревое.Предаю забвению новую прелестницу,В грудь опустошеннуюЗаключив лишь первую счастья провозвестницуДеву незабвенную.
Всюду в жизни суетной – в бурях испытанияБедность обнаружена;Но, друзья, не беден я: в терниях страданияСветится жемчужина —И по граням памяти ходит перекатная,Блещет многоценная:Это перл души моей – дева невозвратная,Дева незабвенная!
Жалоба дня
На востоке засветлело,Отошла ночная тень;День взлетел, как ангел белой…Отчего ж ты грустен, день?
«Оттого порой грущу я,Что возлюбленная ночь,Только к милой подхожу я —От меня уходит прочь.Вот и ныне – под востокомЛишь со мной она сошлась,Ярким пурпурным потокомОблилась и унеслась.Вслед за ней туманы плыли,Облаков катился стан;Тучки ложем ей служили,Покрывалом был туман.Я горел мечтой огнистой:Так мила и так легка!Покрывало было чисто,Не измяты облака.Без нее – с огнями ФебаЧто лазурный мне алтарь?Я – в роскошном царстве небаОдинокий бедный царь —С той поры ищу царицы,Как в пучину бытияИз всемощныя десницыВышла юная земля».
Не томись, о день прелестной!Ты найдешь ее, найдешь;С тишиной ее чудеснойБлеск свой огненный сольешь,Как пройдет времен тревога,И, окончив грустный пир,Отдохнуть на перси богаИстомленный ляжет мир!
Два видения
Я дважды любил: две волшебницы – девыСияли мне в жизни средь божьих чудес;Они мне внушали живые напевы,Знакомили душу с блаженством небес.Одну полюбил, как слезою печалиЛанита прекрасной была нажжена;Другую, когда ее очи блисталиИ сладко, роскошно смеялась она.
~ 1 ~