Не стану замечать Ведь гордость мне под стать Какой-нибудь малюсенькой пичужки; Но ты, сородич мой,
Смотри, подальше пой,Здесь все мое: мой клен, моя подружка.
Д р о з д.
Зажглась вечерняя звезда, Деревья потемнели; И я о том пою всегда Здесь на верхушке ели.
Я для моей пою звезды Лучистой и прекрасной,Но вот соседние дрозды Мешают мне ужасно.
Побыть не могут в тишине Ну, никакого срока, Визжат, как сойки на сосне, Стрекочут, как сороки.
Попробуй-ка серьезно петь В такой крикливой стае! Вот-стихли, кончили шуметь. Спокойно! Продолжаю.
Горит вечерняя звезда, Горит так ясно, чисто, Чуть-чуть дрожит вода пруда Струею серебристой,
И все в задумчивой воде Отражено, как в песне, И леса моего нигде На свете нет чудесней.
-Уйди, сосед! Не то я дам Такого нагоняя! Чего кричишь? Не видишь самЯ песню сочиняю.
Скворец.
Только прибыл я - и встретил Холод, снег, колючий ветер! Льдом покрылись ветки лип Даже голос мой охрип.
Жизнь весною нелегка, Не найдешь и червяка. Я, конечно, поспешил, Торопился, что есть сил,
Так хотелось видеть снова Все, что в мире есть родного: Этот двор, Нтот дом И скворешню под окном.
Не страшны теперь метелиДолетели, долетели! Эй, хозяин, будь счастлив! Слушай новенький мотив.
Это так, на самом деле, Птицы в Африке свистели. Как я рад, что все, как прежде, Что сбылись мои надежды
Тот же дом, тот же двор, Тот же серенький забор. Даже рад, что все живет Этот мерзкий старый кот.
Мяу-мяу! Ты на крыше? Поднимись еще повыше! Вот и солнце! Скоро с юга Прилетит моя подруга.
Надо гнездышко сложить, Надо домик сторожить, Не пускать нахальной птицыВоробья или синицы;
Незнакомого скворца Тоже выброшу с крыльца. Незаметно минет лето, Будут песни перепеты,
Станут серые птенцы Молодцами, как отцы! И однажды, в день дождливый Серой осени тоскливой,
Я вернусь в свой уголок, Тихо сяду на порог, Посижу перед отлетом, Вспомню радости, заботы,
И вполголоса спою Снова песенку свою,Чтобы память сохранить, Ничего не позабыть,
Чтоб и в солнечном краю Помнить родину мою, Помнить двор, помнить дом И скворешню под окном.
Ночь отлета.
Эту маленькую тайну Поздним летом, в час ночной, Подсмотрела я случайно Под серебряной луной,
Как молоденькие птицы Улетали в путь большой Через страны и границы Над огромною землей.
Звоном тихим, серебристым, Их звучали голоса. От луны легла на листья Голубая полоса.
Колокольчик чуть звенитПтичка птичке говорит: "Слышишь? Слышишь?" "Тише!""ТИше!
"Нынче ночью, при луне, "Что-то вдруг приснилось мне. "Кто позвал меня - не знаю, "Снилось мне, что я лечу
"К неизвестному мне краю, "Прямо к лунному лучу""Тише! Тише! "Слышу, слышу:
"Кто-то нас с тобой зовет. "Не могу сидеть на ветке, "Крылья просятся в полет".Шевельнулись в лунной сетке,
Шейки тянутся вперед. Шарик матовой росы В свете лунной полосы Синей звездочкой скатился,
Вспыхнул алым и угас. Тонкий лучик отразился В черноте бессонных глаз. Шелест крыльев. Ветвь пуста.
Тень качается листа. И казалось мне, что где-то Потянуло холодком. Теплой ночью, поздним летом
Вдруг повеяло снежком, Словно тихо и без гнева Пролагая первый след, Ледяная королева
Шлет свой вкрадчивый привет. А вокруг со всех сторон Тихий, тихий, тонкий звонИли Нто листьев лепет
Под холодною луной? Или легкий крыльев трепет Высоко над головой? И как будто зная что-то
И лукавя тишиной, Ночь прощанья, ночь отлета Ворожила над землей. Этой ночью, при луне,
Не спалось спокойно мне. Все мне снились дали, дали, Темносиний океан, Голосами птиц звучали
Голоса далеких стран, Снился зов тысячелетий, Шелест крыльев и полет, И всю ночь был лунно светел
НеобКятный небосвод.
С о л о в е й.
Качнув листы в бесшумном взлете, Он сел на веточку. Потом В молчанье ночи две-три ноты Упали чистым серебром.
И все притихло в ожиданьи. Насторожилась тишина. Свой путь замедлила луна И затаила ночь дыханье.
Лишь у оврага, под горой, Где перепутались тропинки, Сверкнув серебряной листвой, Прозрачно дрогнули осинки,
И трель хрустальной чистоты Вдруг пролилась над миром сонным, Будя поНтов и влюбленных, Рождая песни и мечты.
Казалось, что-то изменилось: Блеснули чашечки купав, Луна на влажных листьях трав В несчетных искрах раздробилась.
Как будто тот, кто Нту ночь Создал в порыве вдохновенья, Не мог усталость превозмочь, Не завершил свое творенье,
И задремал,- уснул, затих, Но трелью Нтой был разбужен,И бросил тот последний штрих, Который был творенью нужен.
И вся звеня, блестя росой, Не в силах с песнею расстаться, Залюбовалась ночь собой И не могла налюбоваться.
А он, невидимый певец, Недвижный, маленький и строгий, Над лунной голубой дорогой О чем же пел он, наконец?
Он пел, сквозь бури и туман Прорвавшись с солнечного юга; Он видел небо дальних стран, И потерял в пути подругу;
Он мерз весною иногда, Он голодал в пути далеком, У разоренного гнезда Метался с криком одиноким,
И сердца крошечного боль Была ему, как мир, огромной, А жизнь и днем и ночью темной Грозила сотней злобных воль.
И все же песня ликовала, И все-таки он пел сейчас, В десятый раз, в двадцатый раз Готовый все начать сначала.
Он тонким горлышком дрожал, Он опускал бессильно крылья,Всей птичьей волей, всем усильем Он сердце в песне отражал.
В ночное небо он смотрел, К земле не опуская взгляда; Не для того он ночью пел, Чтоб нам, бескрылым, быть отрадой;
Его звенящие мечты Не знали цели и значенья; Творя красу, для красоты Он не искал определенья.
Не выражала трель певца Ни торжества, ни укоризны,Он пел, покорный до конца Непобедимой силе жизни,
Той силе, что на утре дней Нам предназначила когда-то: Труд и терпенье для людей, Полет и песня - для крылатых.
И я тихонько, стороной, Прошла с почтительным приветом, Как стихотворец рядовой При встрече с истинным понтом.