И твоя — в нестерпимом огне —
Нисходя, растворялась во мне…
Сколько мук, сколько рук, сколько лет!..
Только синь, только жизнь, только свет.
Валерий Хатюшин. ПОМНИ!
«Я видел всё: и Север, и Сибирь…»
Я видел всё: и Север, и Сибирь,
и южный край, и западное море,
я испытал стремительную ширь,
я погулял в Союзе на просторе.
Я строил для страны газопровод,
я мерз в траншее в непросохшей робе,
в степях татарских возводил завод,
который нынче больше всех в Европе.
Я научился Родину любить.
Я знал тоску солдатских серых будней…
Возможно ль мне всё это позабыть?
Как на руинах в наше время жить,
которое чем дальше, тем паскудней?
Одна лишь цель мне может силы дать,
не жалко жизни, чтоб ее достигнуть:
Империю былую воссоздать,
врагам России по делам воздать
и Храм Спасенья на Крови воздвигнуть.
НА РУИНАХ ЦХИНВАЛА
Им долго жить в разрухе и печали,
золой и пеплом их не Бог занес…
Играл оркестр в разгромленном Цхинвале,
и невозможно было спрятать слез.
Больной стране еще одним уроком
предстала эта общая беда.
В зияющих, пустых глазницах окон
застыл предсмертный ужас навсегда.
Торжественно-молитвенные звуки
лились над черной копотью домов.
Росла надежда — этот свет Христов, —
в глазах, остывших от сердечной муки.
Услышав и запомнив каждый взрыв,
все обойдя руины и воронки
и скорбный лик ладонями закрыв,
стояла Богородица в сторонке.
Играл оркестр, во тьме горели свечи,
вокруг умолкли птичьи голоса,
и слушали недвижно небеса
его звучанье в этот горький вечер.
Поджали когти ястребы войны,
но жаждут жертв кавказские капканы.
Уж сколько лет разорванной страны
кровоточат бесчисленные раны!
Над нами Божьей Матери покров —
как изболевших душ анестезия.
Нас крепче свяжет пролитая кровь,
Осетия, Абхазия, Россия…
УШЕДШАЯ РОДИНА
Дочь моя,
родилась ты в Советском Союзе,
лишь три года ты в нем пожила.
Об огромной стране, как о тяжкой обузе,
нам безродная нечисть лгала.
Да, мы Родины нашей тогда не ценили,
к морю южному мчась без труда.
Мы, как блудные дети, семье изменили,
и пришли к нам нужда и вражда.
Ты услышишь не раз, как о сказочном чуде,
об ушедшей Отчизне своей.
Той великой страны больше нет и не будет.
Много раз мы поплачем о ней.
Мы свободными были, спокойно общались,
всех нас праздник за стол собирал…
Мы с червонцем в кармане
на поезде мчались
хоть на Запад и хоть за Урал.
Не смогли удержать мы бесценного груза
ясных лиц и открытых дорог…
…Я стоял на земле пограничной Союза,
и Балтийское море плескалось у ног…
ОТЧЕГО?
To ль Гусинский сослепу угодил в тюрьму,
то ли Новодворская в задницу ужалена…
Что хотите делайте, только не пойму,
отчего евреи ненавидят Сталина?
Вроде бы совсем не он их сжигал в печах
и не он устраивал ночи им хрустальные…
Сталинские армии на своих плечах
вырвали из полымя племя загребальное.
За круги Полярные он их не ссылал
и не разъевреивал, и не раскулачивал,
к женщинам их чувственным нежностью пылал,
книги их лакейские хорошо оплачивал.
Страшная, голодная, зверская война
загнала их в южную ссылку виноградную.
Майская, победная, сладкая весна
им вернула Родину нашу неоглядную.
И теперь мы, глупые, видим, как опять
депутаты думские крылышки расправили.
Умники болтливые в толк не могут взять,
что без воли Сталина не было б Израиля.