Затем шагнул в прыжок.
Порто Черво
Миллиардеры раскачали море,
А был с утра такой спокойный штиль.
Просматривался каждый божий криль,
И запах свежести жил в каждой поре.
Вот – благодать, казалось так, но вскоре,
Прорезал эту манну первый киль,
Один плавник, что твой автомобиль,
Огромной яхты с паспортом в офшоре.
За ней ещё, за ней еще. Их вид -
Вид ценных музыкальных инструментов
Из полированных пород и плит,
Из золота и белоснежных тентов,
В котором ты, как примесь в аквавит
Джакузи жизни – бомж без документов.
Варшава. Рыночная площадь
Даст ли поблажку душная ночь?
Всё на распашку. Жарко, невмочь.
Площадь с фасадами за окном
Дышит геранями и теплом.
Мысли накручивают мозги,
Не убаюкивают шаги
Пар, расходящихся по углам,
По закоулкам по сторонам,
Где не мешают им фонари
Клясться под звездами до зари.
Дрёма ложится на веки на миг,
Сон обрывает хохот и крик
Кучек, вернувшихся с дискотек,
Из десяти, двадцати человек.
Гогот шальной утихает вот-вот,
Новые кучки, новый народ.
Все европейские языки
Под прибаутки и матюки
Перекликаются, но потом
Как колыбельная под окном,
Цокая, катится чемодан.
Веки сдавил не сон, не дурман.
Сколько проспал измученный глаз?
Может минуту, может быть час,
Снова разбужен. Там, у ларька
Груз уронили с грузовичка,
Это, в еще не отпертый бар
Грузчик забрасывает товар.
Выгрузил. Стихло всё на конец.
Можно уснуть бы – глаз как свинец.
Жаль, что запела с крыши своей
Смачно ворона, как соловей.
Эхо разносит кар-р между стен,
Кар-р в голове и в пульсе от вен.
Вдруг замолчала, вдруг тишина.
Самое время, время для сна.
Ночь, как минута, быстро прошла,
Восемь пробили колокола.
В годовщину Майдана
Не раннее утро. Секс, завтрак, молитва,
Прогулка по городу. Воздух, туман.
Луч солнце, нечаянно, в небе, как бритва
Сверкнул заглянуть в Незалежный Майдан,
Над крышами тентов со струйками дыма
Порадовать глаз разноцветной дугой
Прошелся по Стелле задев херувима.
"Смотри, добрый знак!" – кто-то вскинул рукой,-
"Знать, злое минует, Майдан не напрасно
Стоит за надежду, за веру, любовь."
Ему херувим подмигнул соучастно,
Как тот кто погиб и погибнет и вновь
За эти слова на любом из майданов:-
"Одно только в мире есть лучше, чем жить,
Жить в равенстве, жить без холопов и панов.
Но худшее только настанет здесь быть."
Мамам Небесной сотни
Заблестели слезы. Замерцали свечи.
Замолчали крики, голоса и речи.
Поднимает души в рай архангел прямо.
– Михаил Архангел, почему там мама?
Почему она вдруг сразу постарела?
Почему не хочет отходить от тела?
Михаил Архангел, подожди минуту,
Дай я вместе с мамой постою-побуду,
Поцелую в руки, обниму за плечи,
Разреши, пока что не потухнут свечи.
Мы пойдем с ней рядом, по дороге к дому
Скажем все друг другу, как же по-иному.
В дом, войдя, присядем у моей постели
Еще раз послушать шепот колыбели.
Михаил Архангел, попроси у Бога
Что бы вместе с мамой нам побыть немного.
Речь афганца на Майдане
Мой батька, до слов не охотчив был он,
Но все же, обняв меня крикнул вдогон,
Когда нас в Афган на машины грузили:
–Дюже молись, чтоб тебя не убили,
Дважды дюже молись, чтобы ты не убил.
Суть этих слов я потом вразумил.
Мой ротный, когда был налет на пост-блоке,
Давал нам команду стрелять только в ноги,
Я храбрый солдат был, но слушал его,
Я в этой войне не убил никого.
А те, кто стреляли и в грудь и в затылки,
От рака, наркотиков или горилки
Все згинули после, прокляты судьбой.
Как, все таки прав был тогда батко мой.
Я есть человек несказанно счастливый,
Сынами богат. Без оружий, наживо
Они здесь, со мною стоят за Майдан,
За всю Украину, за всех христиан.
Я поднял дом-сад, протоптал в храм тропинку.
Я нянчу уже мою внучку, Даринку.
Я дважды молюсь. Богородице раз,
Молюсь, чтоб она заступилась за нас.
Второй раз молюсь за свою Украину,
На власть палачей, да ее не покину.
А те, кто нам в сердце и головы бьют,
Пусть дети их, внуки их, их проклянут,
Над ними свершится пусть божья расправа.
Ура Украине! Украiне слава!
Четыре ветра
Маэстрале (maestrale)
Потерялся ветер в складочках из шелка,
Стих, перепугался, замер. Ненадолго.
Притаился в шелест воздуха морского,