Расплавленный сыр суетится,
Дрожат помидорки почти,
Проходит румянец по корке,
И пиццу, к ней делая шаг,
На верхнее блюдо из горки
Лопаткой кидает Колпак.
Бандана пустыми руками
Макает в крутой кипяток
Блин теста и в протьвень слоями
Сыр, соус, рагу и дымок.
Бандана, Колпак и Бейсболка.
Я в кухню пробрался, как вор
Подслушать троих разговор.
–Семен, у Наталки футболка,
Все видно под ней на просвет.
–Как с конкурса мокрых футболок,
Жаль, плотный у фартука полог.
–Эй, вы! Вам другой темы нет?
–Наталка, размерчик в поряде,
Подскажешь какой? – Чего ради?-
– Семен, на веранде в засаде
Жених ее, возле стены.-
– Ой, вы дураки, пацаны.
Песня кобзаря
В стрёмное время
Пострелом в стремя
И на закат стремглав.
В мире-покое
Поле другое,
Ночь с ароматом трав.
Повод на холку,
Паспорт на полку,
Милую на порог.
В небе зарница,
Месяц родится
Щурится на восток.
В брачной постели
Ласки до хмели,
За поцелуем стон.
Голые спины,
Звуки пружины
И соловьи, как фон.
Утро-туманы,
Речи-обманы,
Сторожи тополя
Смотрят сердито,
Как за копытом
В спину летит земля.
Милая в поле,
Горькая доля
Рвать казака рукав.
Время не время,
Пострелом в стремя,
Он на восход стремглав.
Композитору Ezio Bosso
Согнула жизнь в скрипичный ключ,
Отобрала свободу тела,
Но пристыдилась, не посмела
Загородить последний луч.
Луч от прожектора на сцену,
Где твой рояль, твой табурет.
Ему я понимаю цену,
Он для тебя не просто свет.
Как музыку сказать словами?
Она под клавишами нот,
И полунот, другими-нами
Не приручаема живет.
Но ты извлек. Я видел лица,
Открытые глаза и рты
Слеза, потекшая ресница,
Твой зритель, музыка и ты.
Клянусь, тебя я слушал стоя,
Я за тебя был на ногах,
Тебя, не меньшего героя,
Чем зрения лишенный Бах.
Встал и оркестр Аристона,
Он так тебя сопровождал,
А зал, с партера до балкона,
Весь, плакал и рукоплескал.
Китайский жонглер
Тарелочки на палочках бамбука
Взять подержать в кулак дает жонглер.
Они вращаются, как друг за друга,
Все вместе собираются в узор
И нотками фарфорового звука
Ведут между собою разговор.
Подрагивают на оси опоры,
Баланс теряя закудахчут вдруг
Но виртуозная ладонь жонглера,
Раз-два, их запускает снова в круг
Не выпуская из палитры хора
Тянуться хризантемами на юг.
Сценарий площадки для ВГИКа
Темно. Луч света сверху, с потолка,
Под ним чернильница и лист бумаги.
Гусиное перо берет рука.
Другой прожектор засветил во мраке.
В его неярком свете цепь людей
Сгруппировавшихся лицом в колени.
Не двигаются не они, не тени.
На лист легла строка. Синхронно с ней
Зашевелились по цепочке люди.
Еще строка. Движения ей в след
Заметно нарастают в амплитуде,
Но смысла в них особенного нет.
И саундтрек не гармоничен к сцене.
Вдруг скомкан лист, отброшен в гневе прочь.
Встают в первоначальную точь в точь
И люди позу, лицами в колени.
Лист новый, пауза и тишина.
Пишется строчка, но неторопливо,
Задвигались и люди, как волна,
Как двигается ветром в поле нива.
Другая строчка. Первый жест.
В цепочке, с любопытством люди
Осматриваются как бы окрест,
Как бы знакомясь меж собой, по сути.
Строка на лист ложится за строкой.
В лицах людей эмоции намеком:
Влечение к тому, кто за спиной,
И отстранение, к другому боком.
Один, заметно, как другому рад,
Но от него, другой, через соседа,
В глазах которого зло, зависть, яд,
Соперник выделен лучами света,
Пытается раздвинуть тех, двоих.
Встают другие люди между них,
Кто защищая, кто то осуждая.
Между влюбленными толпа густая,
Вдруг, трансформируется в карнавал
Разъединяя пару. Те не смело
Друг к другу тянут руки через зал,
Известный жест – Сикстинская Капелла.
Сближаются опять. Блеснул кинжал
В руке соперника, застыл на взмахе,
Свет хаотический и люди в страхе,
Вдруг, кто то замертво в толпе упал.
Все отступили. Сцена. Посредине
Соперник и убитый перед ним.
Ни кто не узнается в том мужчине.
Свет только на влюбленных, им двоим,
Уже соединившимся друг с другом
Он безразличен. Угасает свет
Вместе с шумами, музыкой и звуком.
Секунду – две, изображенья нет.
Вновь свет. Закончив на бумаге строчку,
Писатель отошел не ставя точку
И лег на сцену в позе, как убит,