– Твоя минута прошла Тьяго!
Юноша зажмурил глаза. Его дыхание остановилось на секунду, а голова, отяжелев, закружилась.
– Давай! – протяжно завопил Тьяго, не в силах больше терпеть ожидание.
– Старик медленно потянул спусковой крючок. Ему не сразу удалось попасть в Тьяго, от чего он недовольно заворчал беззубым ртом.
Горячая волна пронзила грудь юного Тьяго. От мощного, хлесткого удара, парень отлетел на пару метров, встретившись с полупрозрачной стеной здания.
Старик Хорхе устало опустил раскаленный ствол на камень. Скрестив длинные, когтистые пальцы он очертил крест в воздухе. Каждый новый раз он нервничал и ужасно огорчался неудаче. Теперь он беспрестанно протирал маленькие, воспаленные глаза. Неловко переставляя закостенелые ступни, старик Хорхе поплелся в сторону выстрела.
Тщательно оглядев засыпанный мелкой каменной крошкой тротуар, он оскалил рот в довольной улыбке.
– В этот раз у нас получилось, – поглаживая грязную, спутанную бороду, отчитался старик Хорхе.
– Расскажи нам все!
Груда обросших, смуглых оборванцев с веселым гоготом обступила хромоного, сгорбленного Хорхе.
Не упустив даже маленькой детали, старик долго объяснял, чем закончился последний выстрел.
– Ты хорошо осмотрел место? – спросил носивший ожерелье из зубов, невысокий, толстый парень.
– Да.
Родившиеся после мировой катастрофы дети, еще немного умели читать, научившись этому на жалких остатках книг. Некоторые даже пытались изучать элементарные науки. Следующие поколения стремительно деградировали, быстро опускаясь до развития первобытных людей. Как и следовало, появлялись вожди, а великое прошлое человечества передавалось из уст в уста как мифы и легенды. С самого раннего детства Хорхе Мендес отличался от сверстников. Не удавшись в физической силе, Хорхе обладал поразительно точным, изобретательным умом. Это было одновременно наградой и наказанием. Он вырос без родителей, питаясь отбросами и падалью, но другого выхода не было. Когда произошёл апокалипсис, большая часть человечества погибла. Адское пламя пожаров сменилось, потопом, сметавшим все живое на своем пути. Когда-то новый, блестящий город, построенный высоко в горах, по счастливой случайности уцелел. Территория в пару квадратных километров стала последним убежищем для нескольких сотен счастливчиков. Как водиться, без законов и правды одни уничтожали других в борьбе за пропитание. Наконец истребив большую часть уцелевших, оставшиеся выжившие, успокоились. Власть в свои руки взял толстяк Себастьян. Он был жесток, и жаден. Он знал о каждом почти все. Его слабостью был сахар, запасов которого к тому моменту почти не осталось. Еще он любил слушать истории о мире до катастрофы. Молодой Хорхе, часто по приказу Себастьяна приходил вечерами и рассказывал то, что знал. Глаза убого правителя наполнялись алчным светом, когда он в очередной раз слышал о прелестях погибшего мира. Однажды в его голове родилась мысль, прожившая с ним до конца дней.
– Ты должен найти способ вернуть нас в прошлое, – воодушевленно поделился своими размышлениями Себастьян.
– Мне не под силу это, – ответил робко Хорхе.
– Тогда я буду убивать по одному из толпы. И начну с твоей жены. Потом будет твой малыш. Скоро на острове совсем не станет еды, так что я не сильно опережу судьбу.
Конечно, Хорхе согласился, в надежде хоть немного оттянуть неизбежное. Он дни и ночи делал расчеты, падая без сил от изнеможения. Состарившийся правитель требовал Хорхе поторопиться. Отправленные с ним для испытаний островитяне, как правило, не возвращались, падая замертво от теплового удара выпускаемого изобретенной Хорхе пушкой. Для них это был шанс выжить, но единственное что их спасало, это осечки. Отправить в прошлое хоть одного человека не получалось. Опечаленный новой, бесполезной смертью, Хорхе подолгу сидел в своей комнате на седьмом этаже безжизненного небоскреба. Остальные жители острова не видели испытаний временной пушки. Первобытный страх её силы парализовал их сознание, и большинство из них предпочли бы голодную смерть здесь, туманной надежде оказаться в лучшем месте. Однажды жена Хорхе умерла от инфекции, и они с сыном остались одни. Хорхе смотрел на мальчика, не зная как уберечь от жуткой смерти, неизбежно ожидающей каждого на этом проклятом острове. Неудачи надломили Хорхе. Ему были ненавистны расчеты и чертежи. Но страх заставлял трудиться с прежним упорством.