Молчание, тем временем, становилось тягостным и, наконец, Каир начал разговор:
— Что же вы, граф, буяните?
— Вы про ночную драку в гостинице?
— Про нее, — Каир, быстро, почти незаметно, моргнул.
— Ваши дворяне первыми напали, а мы с Вираном Альерой только защищались.
— А они утверждают, что все было наоборот.
— Врут.
— Наверное. Однако сегодня великий герцог получит жалобу, в которой будет сказано, что вы пытались ограбить его верноподданных.
— Чепуха! У нас есть свидетели.
— Только это вас от каталажки и спасает, граф Ройхо.
— А что, эти дворяне, которых мы побили, они важные птицы?
— В общем-то, да. Один, старший сын барона Пейрана, который владеет тремя медными рудниками на территории великого герцога. Другой, его друг, третий сын барона Калька, сам по себе птичка-невеличка. Но у него много родни, и он является наследником богатого состояния, которое вскоре получит.
— И что теперь? Мне снова бежать?
Каир усмехнулся:
— Не стоит. Все уладится, и никто вас не тронет граф.
— Ну и слава богам.
— Эх, молодость, — протянул барон, по-прежнему улыбаясь. — Завидую вам граф. Вы потеряли родителей, братьев, сестер, замок и в родных местах стали изгоем. Вчера вас пытались убить, и вы дрались против сильных, по вашим меркам, соперников. А вас, насколько я посмотрю, это не очень-то и волнует.
— Поначалу, когда родителей убили, и я убегал, тогда боялся, и порой, до дрожи в коленях доходило. Но прошло какое-то время, и мне надоело вздрагивать от каждого шороха. Поэтому я и веду себя вполне спокойно. Кстати, господин барон, раз уж речь зашла об убийце, может быть, расскажете, кто он был и откуда прибыл? Ведь, наверняка, вы не ради драки решили меня навестить?
— Умный мальчик, — начальник Тайной Стражи вмиг стал серьезен, перешел на "ты", и добавил: — весь в папу.
— А вы его знали?
— Да, и очень хорошо. Десять лет вместе в одном полку прослужили, и тебя, Уркварт, в свое время, я не раз на коленях держал. Поэтому я лично прибыл на тебя посмотреть, а не вызвал наглого молодого аристократа, который бьет вассалов великого герцога, к себе. Однако, не об этом сейчас. Ты хочешь знать, кто был убийца, и я тебе отвечу. Это мелкий вор-уголовник с окраины Йонара, которого наняли для мокрого дела.
— А кто его нанял?
— Воришка отнекивается и утверждает, что не знает заказчика, и с ним связались через посредника. Но есть подозрение, что это Скир Пран, командир дружины герцога Грига. Его засекли, когда он неделю назад вышел из телепорта. Правда, долго за ним следить не стали, так как поначалу он вел себя тихо и спокойно.
— Важная птица.
— Не очень. В войске герцога Андала Грига его должность вспомогательная, и своего рода, он порученец правителя, его глаза и уши, а иногда, командующий отдельными военными отрядами.
— И что теперь с моим несостоявшимся убийцей будет?
— С воришкой? Каменоломни. Пожизненно. А Прана ищем и, наверняка, найдем, если он не успеет сбежать за пределы герцогства Каним. — Сказав это, Анат Каир смерил меня еще одним долгим взглядом и встал. — Ну, что же, удачи тебе, Уркварт. Я на тебя посмотрел и выводы сделал. Прощай, и ничего не бойся. Пока ты будешь находиться в Йонаре и военном лицее, за тобой присмотрят мои люди, а дальше все в твоих руках.
Я встал следом, и спросил:
— Господин барон, а ваши выводы, относительно меня, они хорошие или плохие?
Каир не ответил, а только вновь усмехнулся кривой ухмылкой, вышел и оставил меня одного. Ну, и что тут скажешь? В общем-то, ничего, так как есть какой-то пласт событий, который я не вижу, а значит, не владею всей информацией, и не понимаю поступка барона, решившего обо мне немного позаботиться.
На этом событии, на время, вокруг меня все успокоилось. И никто не пытался совершить на графа Ройхо новое покушение. Мы с Вираном Альерой занимались фехтованием и гуляли по городу, вечерами много общались, а ночами, прежде чем провалиться в сон, я задавал себе множество вопросов на самые разные темы. Да вот беда, с ответами было туго. И порой, это меня напрягало. Но, к счастью, не очень сильно. Хандра с тяжкими думами накатывала только ночью, а днем мне заморачиваться было некогда.
Глава 8
Империя Оствер. Военный лицей "Крестич".
16.06.1401.
Звонкий сигнальный горн издал протяжный звук, который разнесся по всему училищу. И тут же по казарме прокатилась трель свистков и крики наших сержантов-десятников:
— Подъем!
— Встали!
— Живее!
Тонкое одеяло моментально отлетает в сторону, я вскакиваю и, на полном автомате, все еще находясь в состоянии полусна, быстро натягиваю на себя форменные брюки, вскакиваю в сапожки, и бегом, по проходу между койками, устремляюсь на выход. Вокруг меня кадеты нашего первого курса. Все мы торопимся, как можно скорее покинуть помещение, потому что последний курсант обязательно получит сильного пинка по копчику. Это является хорошим стимулом для того, чтобы поторапливаться. И сейчас я знаю, что думает каждый из моих сокурсников, которые, пыхтя и толкаясь, спешат на плац. Наверняка, любой из этих парней, сейчас мысленно кроет матом сержантов, офицеров-инструкторов, преподавателей, весь военный лицей "Крестич", в котором мы проходим обучение, ну и, конечно же, недобрым словом вспоминает тот день, когда он решил в него поступить. Но при этом, никто не желает показать слабину, и ни один из нас не выскажет десятникам то, что он думает на самом деле.
— Стадо беременных ослов! — хриплым голосом орет сержант Сантин, командир моего второго десятка.
— Маменькины сыночки! — вторит ему первый десятник Цинкер, когда я пробегаю мимо него. — Стадо ленивых бабуинов!
— А вот и жертва! — позади слышен радостный рев сержанта Бунара. — Опять благородный граф Торман Сарана опаздывает! Что, молодой человек, спать любим!? Устаете!? Так может быть, вам отправиться домой, к могилке вашего папочки, который не смог защитить свои земли? Червяк!
Слышен глухой звук удара и вскрик Тормана, светловолосого и румяного парня семнадцати лет отроду, который, в самом деле, постоянно попадает на раздачу тумаков во время подъема. Для меня это все уже привычно, и я не обращаю на происходящее никакого внимания, воспринимая крики, суету и беготню как само собой разумеющийся фон моего сегодняшнего бытия.
Наш курс, точнее сказать, все, что от него осталось, выбегает на плац и строится по десяткам. Сейчас будет быстрая перекличка, а затем начнется новый день. Я окончательно просыпаюсь, встряхиваюсь, быстро оглядываюсь вокруг и без движения замираю во второй шеренге. Впереди две минуты относительного покоя, я смотрю на своего верного товарища Вирана Альера, и в голове, чередой фрагментов, проносится вся история моего обучения в военном лицее…
Ранним утром шестнадцатого марта сего года, гостиницу господина Ирсы покинули сразу пять постояльцев, молодые дворяне, в числе которых были я и Виран Альера. Все мы должны были стать кадетами "Крестича" и наемной повозкой, без слуг, отправились загород. И проехав около десяти километров, мы свернули с основного тракта на проселок, и через десять минут подкатили к мощным воротам с двумя охранными башнями, которые преграждали проход за высокую каменную стену, тянущуюся на пару километров влево и вправо от нас. Чем-то, это все напоминало обычную воинскую часть на Земле, только ограждение повыше, поверху нет колючей проволоки, и на КПП отсутствовали солдаты, которые находились не на виду, а в укреплении.
Итак, мы оказались перед воротами, рядом с которыми находилось уже больше сотни молодых людей, будущих кадетов. И присоединившись к ним, я вслушивался в их разговоры, и для себя всех присутствующих разделил на несколько групп. Первая, это богатые и влиятельные аристократы, которые искали острых ощущений или же прибыли в "Крестич" по воле своих родителей. Вторая, обедневшие и безземельные дворяне, вроде меня и Альеры, которым терять было нечего, и военный лицей должен был дать нам образование и путевку в жизнь. Третья, это бастарды, и с ними ситуация ясна, училище для них все и отступить они не могут, потому что некуда. Ну, и последняя группа, свободные остверы у которых были обнаружены неиспользуемые ими таланты к магии. В основном это были бывшие крестьяне и ремесленники, готовые помучаться, чтобы получить офицерский патент.