Отключение главного процессора повлечет зависание клавиатуры в реальном мире. Это время нужно вирусам для реализации своей основной задачи — создание хаоса.
Вопросительный знак осмотрелся, затем принялся открывать все шкафы подряд. Он понимал, что вопросительный знак маленького роста неизбежно привлечёт к себе внимание персонала, как только полицейские обнаружат, что на крыше вместо трёх прячутся всего два Восклицательных знака. Времени у него было не много.
Через открытую форточку послышался гудение вертолёта. Усиленный динамиком голос потребовал от Восклицательных знаков выйти из укрытия и сдаться.
Он выпрямился. Самое лучшее — сделать короткое замыкание. Но какой шкаф выбрать? Во входную дверь постучали.
— Кто там? — непроизвольно, выдавая этим себя, спросил Восклицательный знак. Видимо, от напряжения сдали нервы.
— Открывайте, полиция!
— Зайдите завтра, я занят, — попытался острить Восклицательный знак и нервно хихикнул.
В замочную скважину вставляли ключ. Не раздумывая, вирус бросился к ближайшему релейному шкафу, сорвал дверцу и принялся дверью удар за ударом бить по реле. Посыпались искры, запахло дымом. Электрическая цепь замкнулась.
В комнату ворвались полицейские и, скрутив Восклицательный знак, придали ему уже знакомую нам форму вопросительного знака.
Замыкание привело к выходу из строя семи блоков управления. По оценкам специалистов, ремонт главного процессора, мог занять не менее 38 часов.
Виртуальный мир в автоматическом режиме переключился на резервный процессор.
Из контрразведки поступила директива срочно установить датчики времени на всех подъездах и служебных входах стратегических объектов. Тут же на места выехали грузовики с необходимым оборудованием.
Захват резервного процессора
На конечной остановке 24–го троллейбуса в павильоне под навесом сидели восемь Восклицательных знаков. Сидели молча, с отрешёнными лицами, плотно втиснувшись на единственную скамейку.
К проходной хлебозавода подъехал жёлтый спортивный автомобиль. Из него вышли ещё два крепких Восклицательных знака. Один из них открыл багажник и достал оттуда две большие сумки. Второй сделал знак сидящим в павильоне на остановке. Они одновременно встали, приблизились к автомобилю, открыли сумки и разобрали оружие. Автомобиль умчался прочь.
Вооружённый отряд направился к проходной.
Войдя в помещение, Восклицательные знаки проследовали к турникету. И тут идущий впереди резко затормозил.
— Засада!
Вирусы вскинули оружие и направили его на старого, с седой бородкой, вахтёра.
— Ты кто?
— Вахтёр. А вы кто?
— Зачем глаза сощурил?
— Я не сощурил. Я иероглиф, у нас у всех глаза узкие. Если я сощурюсь, то будет совсем по — другому, вот, смотрите, — и он сощурился.
— Обыщите его! — приказал старший, в ковбойской шляпе.
Иероглифа обыскали, дернули за бородку — настоящая.
— Почему мы раньше не видели таких, как ты?
— Иероглифы живут далеко отсюда. Я приехал на завод научиться печь хлеб. А сегодня меня попросили подежурить на проходной до обеда, — вежливо ответил вахтёр.
— В каком помещении расположен резервный процессор? — спросил ковбой.
— В сухом, светлом с высокими потолками. Снаружи окрашено в оранжевый цвет. Спрашивайте, что нужно ещё, я уже хорошо город изучил.
— Связать, кляп в рот, засунуть в подсобное помещение и запереть. Вход через проходную и въездные ворота забаррикадировать. Ты, — ковбой указал на Восклицательный знак в галифе — останешься здесь с пулеметом. Остальные — за мной бегом марш!
Они вбежали на заводской двор. Оранжевого здания нигде не было.
— Обманул, аргоглиф! — зло сплюнул боец с гранатометом.
— Не аргоглиф, а арфоглиф, — поправил товарищ.
— Да нет же, армоглиф, — вступил в разговор ещё один вирус, — а глаза он специально сощурил, так обманывать удобнее.
— Всё, прекратили разговоры, за мной бегом марш! — ковбой устремился к самому большому зданию.
Им навстречу из помещения шёл рабочий.
— Где располагается резервный процессор? — потребовал ответа ковбой и навёл автомат на хлебопёка.
— На улице Таблицы Менделеева, дом 5, — последовал незамедлительный ответ, — в трёх подземных этажах и пяти надземных. Добираться лучше на метро, далее пять минут пешком.
— Ну а здесь‑то в подвале что? — взревел ковбой.
— Тесто месим.
Рабочий прищурился от яркого солнца.