— Это меня не волнует. Я хочу миллион долларов. Что мне надо делать? Кого-то шантажировать? Выдавать себя за другую?
Он оставил ее вопрос без внимания:
— Если вы получите миллион, что вы с ним будете делать?
— Не знаю… Побеспокоюсь об этом, когда получу. Вы проверили мою пригодность? Мне холодно.
Юноша повернулся и широким шагом вернулся к дивану. Джин быстро оделась, подошла к дивану и села рядом, вызывающе глядя на него.
— Вы прекрасно соответствуете требованиям, — сухо произнес он.
— Каким?
— Это не важно.
Джин со смехом вскинула голову и сразу стала похожа на задорную, очень симпатичную старшеклассницу.
— Скажите, что я должна сделать, чтобы заработать миллион?
— Вы должны выйти замуж за богатого молодого человека, который страдает от… давайте назовем это неизлечимой болезнью. Когда он умрет, его собственность перейдет к вам. Вы продадите ее мне за миллион долларов.
— Очевидно, она стоит побольше миллиона?
Он понял невысказанный смысл вопроса:
— В дело вовлечено что-то порядка миллиарда.
— Чем он болен? Не заражусь ли я сама?
— Об этой стороне дела я позабочусь. Вы не подцепите болезнь, если не будете совать нос куда не надо.
— О… Ладно, расскажите о нем побольше. Он хорош собой? Высокий? Сильный? Жалко ли мне будет, если он умрет?
— Ему восемнадцать. Главным образом интересуется зоологией, собирает коллекции. Он выдающийся зоолог. Его зовут Эрл Эберкромби. Он владеет… — юноша ткнул рукой вверх, — станцией Эберкромби.
Джин уставилась на него, затем тихо рассмеялась:
— Миллион долларов таким путем заработать трудно… Эрл Эберкромби…
— Брезгуете?
— По утрам нет. Но ночью будут кошмары.
— Решайте.
Она скромно взглянула на сложенные на коленях руки:
— Миллион — не слишком большой кусочек, когда ставишь на миллиард.
— Разумеется.
Она вскочила, стройная, как танцовщица:
— Все, что требуется от вас, — так это выписать. Мне же выходить за него замуж, ложиться с ним в кровать.
— На Эберкромби нет кроватей.
— Но, если он живет на Эберкромби, я не в его вкусе.
— Эрл отличается от остальных. Эрл любит девушек из мира гравитации.
— Коли он может умереть в любую минуту, мне надо действовать быстро, чтобы успеть ему понравиться. Есть другая сложность: собственность могут передать на попечение совета опекунов.
— Не обязательно. Законодательство Эберкромби позволяет контролировать собственность любому лицу старше шестнадцати. Эрлу восемнадцать. Он полностью управляет станцией. О юридической стороне дела я позабочусь. — Юноша подошел к двери и распахнул ее. — Хаммонд!
Охранник с унылым лицом безмолвно возник у двери.
— Я нанимаю ее. Отошли остальных. — Он закрыл дверь и повернулся к Джин: — Я хочу, чтобы вы со мной отобедали.
— Я не одета для обеда.
— Я пошлю за портным. Постарайтесь уложиться в час.
Юноша вышел из комнаты. Дверь закрылась. Джин потянулась, откинула голову и беззвучно, ликующе рассмеялась. Она заложила руки за голову, сделала пируэт и запрыгала на одной ноге к окну. Встала на колени у подоконника, положила голову на руки и посмотрела в окно. Смеркалось. Огромное серо-золотое небо раскинулось над Столицей — тускло-серое, лавандовое, черное кружево небоскребов, перекрещенное мертвенно-бледными магистралями, которые запрудили золотистые автомобили. В вышине скользил к горным пригородам воздушный корабль — с обычными усталыми людьми, живущими в красивых домах. Что бы они подумали, узнай, что она, Джин Парле, наблюдает за ними? Например, тот водитель в кабине сверкающего бледно-голубого «скайфаера». Она вообразила себе картинку: толстяк с хмурыми складками на лбу спешит домой к жене, которая привыкла покорно выслушивать его хвастовство или ворчание. «Женщина-скот, — беззлобно думала Джин, — женщина-корова». Какой человек покорит ее, Джин? Где тот необузданный принц из сказки?.. И вот теперь ее ждет новая работа. Девушка состроила гримасу: как же, миссис Эберкромби… Она поглядела на небо. Звезды еще не высыпали, и огней станции Эберкромби видно не было.
Миллион долларов, подумай об этом. «Что вы будете делать со своим миллионом?» — спросил ее новый хозяин. Теперь эта мысль, как заноза, не давала покоя.
Что она сделает с миллионом долларов?
Мысли текли лениво. Джин попыталась представить себя в будущем. Как она будет выглядеть? Что будет чувствовать? Где?.. Ум ее отпрянул, оставив одну только злость, словно нельзя было касаться самой темы. «Крысы, — сказала Джин. — Когда получу его, тогда и подумаю. Миллион долларов… Не слишком-то большой кусок, когда на самом деле речь идет о миллиарде. Два миллиона будет лучше».