Говорят, если ты выудил человека из воды и спас его от гибели, то будешь связан с ним на всю жизнь, Джим. Что-то в этом роде произошло и теперь. В несколько часов Сильвер сделался на корабле своим человеком. Молодой помощник капитана поместил его у себя в каюте, а столовался Джон вместе с самим капитаном и офицерами охраны.
Долгое плавание нагоняет скуку, а в Сильвере они нашли приятного собеседника: когда Джон был в ударе, слушатели забывали обо всем на свете.
Большинство матросов быстро привыкли называть Сильвера его корабельным прозвищем – Окорок. Обходительность Джона и щедрость, с какой он раздавал серебро из позвякивающего парусинового мешка, спасенного от пожара, быстро сделали его всеобщим любимцем.
Как ни странно, изо всех только Ник не поддался тогда его чарам.
– Не пойму я что-то этого Сильвера, – сказал он мне однажды. – Каждый раз, когда мне встречаются этакие краснобаи, я настораживаюсь. Откуда вдруг такое благочестие у работорговца?
В самом деле, получив однажды разрешение присутствовать при осмотре каторжников, Сильвер деловито семенил между рядами кандальников и извергал из себя потоки благочестивых речей, которые сделали бы честь любому расстриге.
– И еще, – продолжал Ник. – Когда мы были внизу, я слышал, как один из ссыльных назвал его Окороком. Откуда эти люди могут знать кличку Сильвера?
В тот же день мы приблизились к разгадке этой тайны.
Вскоре после захода солнца в нашу каюту просунулась голова Сильвера.
– Прошу извинить меня, мистер врач, – произнес он с обычной почтительностью. – Капитан Айртон был так любезен, что разрешил мне спуститься вниз к этим бедолагам и раздать им немного табачку!
Я немало удивился, но Ник и глазом не моргнул.
– Без охраны? – спросил он с расстановкой. – И вам не страшно, мистер Сильвер, появляться одному среди этих людей?
– Нет, сэр, нисколько, – ответил Сильвер невозмутимо. – Да и чего мне страшиться? Когда небесный кормчий соблаговолил направить мой челн прямо к вашему судну, он сделал это не для того, чтобы я был растерзан шайкой кандальников! Я убежден, что он уготовил мне более достойную судьбу, сэр!
Ник громко расхохотался.
– Ладно, мистер Сильвер, – сказал он самым любезным тоном. – Я уже спускался сегодня в трюм и ничуть не жажду сделать это еще раз. Вот ключ от люка.
Мы прошли вдвоем на нос. Вахтенные удивились, что мы идем без солдат, но Сильвер, не колеблясь, нырнул в темное отверстие люка. Я последовал за ним.
Едва мы очутились одни, как он доверительно обратился ко мне:
– Бен, дружище, мне кажется, я могу сказать тебе правду и положиться на тебя. Понимаешь, сердце мое обливается кровью, когда я вижу, что с человеческими созданиями обращаются как со скотом. Поэтому я собрал в ведерке кое-что из еды, чтобы отдать самым достойным из этих несчастных. Ты поднимись быстренько по трапу и пройди к каюте. В ней никого нет, помощник на вахте, а ведерко стоит сразу за дверью.
На то, чтобы забрать ведерко и вернуться, у меня ушло минут пять или десять, но, когда я достиг конца трапа, из темноты протянулась рука и затащила меня за переборку. Голос Ника прошептал мне на ухо, чтобы я не двигался с места. Очевидно, Ник шел за нами до носового люка, а потом подождал, когда я пройду на корму, и спустился по трапу.
В колеблющемся свете фонаря я увидел Сильвера. Он шептался о чем-то с Пью, и Хендс тоже пододвинулся к ним, насколько позволяла цепь. Мы с Ником напрягли слух до предела, но смогли уловить только два слова: «Флинт» и «Порт-Ройял».
Наконец Сильвер выпрямился и крикнул:
– Бен, ты здесь?
Ник живо поднялся вверх по трапу, успев сказать, чтобы я сразу же привел Сильвера к нему.
Я прошел к Джону и подал ему ведерко, которое затем перешло в руки к Пью.
Сильвер громко произнес:
– Ну вот, поделите это с соседями, а завтра получите еще – для тех, кто этого заслуживает.
– Господь да благословит вас, мистер Сильвер, – отозвался Черный Пес.
– Никто из нас никогда не забудет вашу доброту – верно, парни?
Послышалось одобрительное бормотание, однако что-то подсказывало мне, что все это говорится для меня, а не для Сильвера.
Как только мы поднялись и заперли люк, я сказал Сильверу, что Ник ждет его. Он сразу же подчинился. Ник сидел на своем рундуке и попыхивал сигарой.
– Сильвер, – начал он резким тоном, едва я прикрыл дверь. – Вы сами расскажете, какое дело задумали, или мне обратиться к капитану?