Я кинулась вперед и сшибла венец с черепа, который…
Она ненадолго умолкла.
– Так я спасла себе несколько жалких лет жизни, но, увы, слишком поздно, ибо я стала тем, что ты видишь перед собою теперь. Смертная – но старая, слишком дряхлая для тех простых радостей, которых надеялась вкусить; слишком древняя даже для того, чтобы стражи короны посчитали меня опасной. Да, они пропустили меня и не тронули, сочтя выжившей из ума старухой-попрошайкой их собственного роду и племени. Много трудных шагов, много тяжких дорог привели меня в Дурлал. Тут я вспомнила одного писаку, к которому когда-то имела склонность, и вот она я, и здесь хочу отдохнуть, прежде чем отправиться в Шривет, где мне и место.
Таков конец этой истории. Я накормил ее ужином, уложил, подарил плащ. Наутро я насыпал ей в кошелек денег, достаточно на проезд в пятом вагоне по Регулярной Безостановочной до Ортаона, а там уже и до Шривета рукой подать.
Вот и весь мой рассказ. Думаю, вы легко ее догоните, если сядете на следующий поезд. Она явно не могла далеко уйти от Ортаона. А я полагаю, вы действительно хотите ее догнать – и «убрать», если книги не врут? Даже если она уже не бродячая богиня, а простая смертная старуха, это все равно ваш бизнес, так как, по всей вероятности, бизнес этот в том и состоит, чтобы избавляться от таких бездомных и не отвечающих общим стандартам божков?
Другие дела? Это какие-такие другие дела у нас с вами могут быть? Я вам все рассказал. Юддра была здесь, она ушла, она больше не богиня. Я – человек занятой, мне еще писать и писать, да вы на стол мой посмотрите!..
Сумка? Ее сумка? Ну да, я упоминал сумку, старую, из вареной кожи, с бронзовыми застежками. Понятия не имею, где… А вот эти вот нарукавники вы зачем надеваете? И что там на них написано? Я этого языка не понимаю, мне он не нравится, так что, хоть вы и гости в моем доме, я, пожалуй, откланяюсь сам, да побыстрее!..
Ай, это вообще-то больно! И совершенно излишне! Хорошо, я буду сидеть спокойно, хотя мне ваше бормотание сильно не по вкусу, оно, знаете ли, отдает жречеством, а я чисто из принципа против всяких там жрецов и богов.
Мастер Фитц, вы меня нервируете! Вы и в виде куклы-то достаточно неприятный, и если это то, что я думаю, так знайте, что колдовство в этом округе под запретом, да и нет в нем никакой нужды, решительно никакой.
Что это вы делаете, сэр рыцарь? Это чрезвычайно древний сундук и очень драгоценный в придачу, я там храню редкие манускрипты. Нет, открывать его не надо, да и ключ я давно потерял. Хотя, если хорошенько подумать, ключ может оказаться у меня в кармане другого плаща, который я давеча забыл в клубе Свидетелей Зари после пирушки. Ну, вы его знаете, клуб этот, туда ходят те, кто трудится по ночам, печатники и тому подобная публика. Я только сбегаю туда, принесу плащ и ключ вместе с ним…
Да вашу же мамашу! Не надо было этого делать, достаточно просто попросить, я бы сам сел. Тогда не будет вам никакого ключа, и ваш интерес к старым пергаментам и моим черновикам так и останется неудовлетворенным, мне очень жаль. Зачем мне закрывать глаза? Я не…
Ага, понятно. То есть понятно, что вижу я теперь с трудом. Изумительно яркая была вспышка, господин Кукол, что да, то да. Как я уже говорил, это очень древний сундук… вернее, был очень древний сундук, и расплавленный замок сильно снижает его историческую ценность. Боюсь, мне придется потребовать компенсации в размере, скажем, десяти, нет, двенадцати гольдеров этого города – и ни в коем случае не этих ваших фальшивых монеток. И я запрещаю вам рыться в моих бумагах… ну да, я накрыл их сверху старым плащом, чтобы защитить от сырости, что тут такого? Запах, надо думать, идет от пергамента, на котором выросла ядовитая плесень, или от неправильно выскобленной телячьей кожи – я вообще-то на разных материалах пишу. Я как раз сейчас работаю над очень важным текстом и, представьте себе, нуждаюсь в покое и одиночестве, так что прошу вас…
Труп?!! Где труп? Труп какой-то старухи? Понятия не имею, как он мог туда попасть. Вероятно, это какой-то сложный розыгрыш с вашей стороны, да? Постановочная шутка, так сказать? Я стражу позову! Помогите! Помогите! На по-о-о-омо-о-о-о-ощь!
Судя по отсутствию кляпа, удавки и прочих специальных приспособлений, страже вы уже заплатили? Подобная предусмотрительность свидетельствует о том, что передо мною люди… хорошо, человек и кукла… не чуждые материальной выгоде. А ведь у меня есть недурной капиталец, и я охотно заплачу вам уместную сумму, чтобы все это происшествие осталось строго между мной и вами. Скажем, двадцать гольдеров? Нет? Пятьдесят? Сто гольдеров! Это все, что у меня есть, возьмите и оставьте меня в покое…
Сумка у нее под ногами? Какая сумка? Ах, эта! С бронзовыми застежками, как видите, категорически не тронутыми мною. Да не убивал я ее, она сама умерла, во сне, она старая! Ну, я и сунул ее в сундук, пусть полежит немного, а то мало ли что, неприятностей не оберешься. И сумку тоже, глядите, корона все еще там. Я спрятал ее, чтобы уберечь других от соблазна!
Что? Конечно, я не надевал ее! Да как вы смеете предполагать такое! Я ношу циркуль и наугольник[1]! «Люди превыше богов» – вот мое кредо. Истинному человеку такая корона ни к чему. Забирайте ее и катитесь, я не стану подавать на вас жалобу. Это против моих принципов, но я не буду мешать другому стать богом, и вам уж в любом случае помешать не могу.
Вы не желаете становиться богом, сэр рыцарь? А вы, мастер Кукол… что вы там вытворяете со своей колдовской иглой? Да-да, на этот раз я закрою глаза, но эта корона обладает огромной художественной ценностью…
О, я бы ни за что не поверил, если бы не увидел все своими глазами. Испортить такую прекрасную вещь, пусть даже запятнанную… злым волшебством. Но, полагаю, ваши дела здесь на сем завершаются? Позвольте проводить вас до двери и, поверьте, больше мы не увидимся.
Еще одна игла, мастер Кукол? Зачем вам еще одна игла, скажите на милость? Корона уничтожена, древняя богиня мертва, все уже хорошо в этом лучшем из миров, или, по крайней мере, будет, когда меня оставят в покое!
Как? Да говорю же вам, я ни за что не стал бы надевать эту корону! Какие еще признаки… я вас не понимаю… энергистические усики?.. незаконное вторжение сущностей?.. тарабарщина какая-то, по мне, так полный бред. Я чрезвычайно расстроен. Мне нужно выпить. Давайте я принесу бутылочку, и мы разопьем ее на посошок по случаю вашего отъезда… ай, вот это было действительно больно и совершенно, абсолютно не нужно. Мы же здесь все друзья, правда?
Да, признаю, я человек странный. Я собираю всякие странности, древнюю бижутерию и все такое. Возможно, я чуть-чуть прикоснулся короной себе ко лбу, но ничего не случилось, ничего особенного, да и откуда вы вообще знаете? Говорю вам, никакой я не бог, я просто человек, совершенно безобидный, я всего лишь…
С «Человеком, который хотел быть королем» Редьярда Киплинга я, как и многие другие, сперва познакомился в киноверсии. Этот фильм Джона Хьюстона мне очень понравился. Подозреваю, правда, мне понравилась бы любая картина, в которой снялись одновременно и Майкл Кейн, и Шон Коннери, но два таких великолепных актера в действительно хорошем фильме по изумительному рассказу – что может быть лучше? Когда Тим и Мелисса рассказали мне о замысле антологии, я сразу же задумался, каким авторам мне бы хотелось воздать дань уважения, и, конечно, Киплинг оказался в их числе. Возможно, потому, что, когда его книги перешли в общественное достояние и стали выходить огромными тиражами, я как раз работал в книжном магазине. Одно прочно связалось у меня с другим: мне до сих пор иногда снится в кошмарах, что внезапно выпустили несколько десятков новых изданий «Книги джунглей» – и все их привезли к нам.
Как только я окончательно решил нанести визит вежливости «Человеку, который хотел быть королем», сразу встал вопрос о двух главных персонажах. Кто будут мои ребята, мои Пичи Карнеган и Дэниэл Древотт? И, недолго думая, я решил использовать свой любимый дуэт – сэра Герварда и его кукольного приятеля, мастера Фитца. Третий основной персонаж – разумеется, сам Киплинг, который в оригинале ведет повествование от первого лица. Но я недавно перечитывал один свой текст еще университетских времен (в сборнике рассказов «Точка зрения», изданном Джеймсом Моффетом и Кеннетом Макэлхини) и под его влиянием решил повернуть историю немного по-другому и подать ее как «подслушанный» актерский монолог, в котором идет речь о двух сбежавших богинях, а мы, читатели, оказываемся свидетелями событий, разворачивающихся одновременно и в прошлом, и в настоящем.