— Почему тут девочка? — возмущался низкий школьник с короткой причёской, почти лысый, примерно соответствующий десятилетнему мальчику.
— А почему тут мальчик? — передразнила его девочка с розовыми волосами, повторяющая мимику и движения паренька, выглядящая даже немного младше десяти. Может восемь, может девять, в различных регионах она бы соответствовала детям от шести до двенадцати, но на этом континенте соответствовала возрсту чуть младше десяти.
— Я принадлежу к религии обновлённого Мифа. Мне в принципе всё равно на твой пол, просто тебе же будет неуютно!
— Я принадлежу к религии обновлённого Рифа. Мне в принципе всё равно на твой пол, просто тебе же будет неуютно!
Эти двое меня начали бесить в первые секунды нашего знакомства. Не удивился бы, будь эти «неразумные дети» аватарами соответствующих богов.
Я вернул магическое зрение на место, чтобы проанализировать обоих, но оказалось, что я проанализировал обеих. Блин, а был уверен, что лысый — мальчик, а он лысая…
— Эй, я так понимаю, что вы тоже претендуете на ритуал купания семи купелей. Давайте сразу разработаем расписание, пока не начались занятия. А потом адаптируем его, исходя из времени наших занятий, — окликнул я бритую и розовую.
— Ты кто ещё такой? — вместе сказала эту парочка, синхронно повернувшись ко мне. Что сказать, быстро спелись.
— Единица. — Я показал на свою кровать. — Без религии. Класс «Лебедь». Десять с половиной лет. Предпочитают баню с семью купелями без лишней суеты и разговоров. Ваш пол меня не интересует, но можем поставить какие-нибудь шторки или ещё что. Кроме того, можем переодеваться по очереди и так далее. Мне неважно. Моя цель — обучение.
— Как много болтовни. Имя-то скажи, «лебедь», — съёрничала розовая.
— Тил Лиск, — ответил я. — Теперь Ваши и ответьте по поводу расписания. Так как я вижу проблемы в этом плане сразу с двумя, — при этих словах бритая вздрогнула, но продолжение её успокоило, — у Вас же религия светил.
— Кхм. Отвечу я. Я — Мякотя Савелье, почти десять лет. Принадлежу к религии древних богов, ныне переименованной в обновлённых. Шин, Миф, Риф, Море, Мора, Мера, Мира, Мура, Мара, кажется все. Или там есть Мюра и Мяра? Мыра? Запуталась. Купаться с тобой не планирую, но и ограничивать себя какими-то расписаниями? Нет. Человек создан красивым, а одежда — дополнение. Увидишь голой, не увидишь, мне это неинтересно, — зачитала, словно по шпаргалке, девочка.
— Савелье? Ты что из того рода психов? Ещё и имя дурацкое, — усмехнулся «мальчик».
— «Дурацкое»? Так назовись, — проигнорировала девочка укол своей родне, а вот про имя мимо не пропустила.
— У меня нет ни имени, ни пола. Я — Безликое Желе, приверженец религии Рифа. И мне нужно расписание гарантированного уединённого купания. И желательно так же час уединения в комнате вечером, во время вашего ужина. По моей религии я питаюсь чаще, но раз в сутки мне нужна одиночная медитация, но секта наша новая, поэтому для нас не подготовили отдельного помещения. Обещали выделить что-то, но позже. Минимум неделю мне будет нужен час уединения. Оптом, посмотрим.
«Он» договорил до конца и Мякотю Савелье прорвало:
— Ой, не могу. «Психи» — говорил он. «Странное имя»— говорил он. А сам Желе, — девочка плюхнулась на кровать и начала хохотать и кататься по ней.
— Слезь с моей постели, ты, облезлая! — возмутилось Безликое.
— Я? Облезлая? — девочка остановилась, посмотрела на макушку собеседника и продолжила ржать.
В этот момент где-то прозвучал одиночный гонг. По путеводителю это был однозначный сигнал:
— О! — розовая вскочила и унеслась ужинать.
Я же не сильно спешил, так как так же, как в особняке тут меню было индивидуально, но не как место в столовой.
— Ты почему не ушёл? Я же сказал, что мне нужно место для медитации и молитвы! — Желе возмутилось моей неспешности, обнаружив меня уже сняв с себя мантию и оставшись в обтягивающих кальсонах и майке.
— Всё просто. От меня можешь не скрывать свой пол, если посмотришь на себя в зеркало, то поймёшь, что стрижки не хватит, — загадочно произнёс я субъекту, которого без мантии можно было с уверенностью идентифицировать, как девочку даже без магического зрения. Однако был более явный признак, для которого хватило бы опущенного воротника мантии. — Уши проколоты, оба.
— И что? В нашем клане так делают все.
— Четыре прокола.
— Ой. И, правда, ритуальных-то всего два. Что же делать?
— Обратись к лекарям, — пофигистично сказал я и вышел. А затем услышал краем уха.