- Виконтесса?! Бернар, что твой раб себе позволяет?! Он, что, не знает правильного обращения?- Возмутилась аристократка, глядя как, я подтаскиваю тяжелый стул к зеркалу.- И что это он задумал?
Граф внезапно встал из-за стола и положил руки на плечи сестры.
- Луиза, давай посмотрим, что он хочет предложить.- Мягко сказал он.- Если что, наказание будет суровым, я тебе обещаю.
Подталкиваемая родным братом Луиза села на стул и замерла с опаской поглядывая на свое отражение.
- У вас прекрасные волосы, госпожа виконтесса, - Сказал кто-то моим голосом.
Пропустив тяжелую прядь черных, как и у граф волос сквозь пальцы, я внимательно осмотрел кончики и осуждающе зацокал языком.
- Пока прекрасные. Но, молодость, милочка, имеет свойство проходить. За собой надо ухаживать. Работать постоянно, ежедневно. Я бы рекомендовал обрабатывать волосы отваром коры дуба, корня лопуха или крапивы. Ваше мыло не совсем подходящее таких волос.
Откуда в моем голосе возникли эти протяжные, томные нотки?
- Еще хорошо отвар семян льна применять. Эти травы сделают ваши локоны более воздушными. Так, мне нужны гребни, щетки, шпильки! Срочно!
- Бернар, за дверью Агата, моя служанка.- Пискнула госпожа виконтесса, и граф самолично отправился передавать мою просьбу, даже не дав мне попутно по шее.
Вообще, Шальной Граф поглядывал на мои действия, словно ученый за интересным экспериментом. Да и его поведение грубо говоря шокировало. Ну не может аристократ древнего рода так легко сносить вольность раба, стоящего в самом низу. Будь бы на моем месте человек, пусть даже невольник, который находился рядом с виконтессой с самого ее рождения, например нянька, и то происходящее было бы недопустимо, а тут какой-то хмыренок, который в замке без году неделя. Но в данный момент я об этом не думал.
Орудия труда доставили быстро, и мои руки принялись творить. Костяные расчески и гребни мелькали в воздухе, локоны виконтессы взмывали, словно поднятые буйным ветром, и опускались на задуманное место. Шпильки, подобно молниям Зевса, вонзались в создаваемую прическу, надежно фиксирую каждую прядь.
- Жалко мне вас, титулованных дворян, - сетовал я.- Вы не в силах пересечь установленных границ. Вам, госпожа виконтесса, удивительно бы пошло каре. Даже с прямой челкой. Но общество будет недовольно. Вас не поймут. Ближайшие подруги будут фыркать вам в след, тайно сожалея, что не могут позволить себе подобный образ. Но, раз нельзя, будем работать с ограничением. Вы никогда не задумывались о вьющихся волосах? Добавить немного волны было бы весьма кстати.
- А как? - Луиза уже позабыла свой страх, как и то, что я вообще-то обычный раб.- У меня прямые волосы. Кто-то говорил, что можно завивать пряди раскаленными щипцами.
- Фу-у! Щипцы, какая мерзость! Ими легко сжечь волосы. Нет, раз другие средства недоступны, рекомендую старые добрые бигуди. Не так удобно спать, но красота требует жертв. Вот и готово! Как вам, дорогуша, ваша новая прическа?
Луиза недоверчиво прикасается к своим волосам и тут же одергивает руку.
- Не бойтесь, не кусается.- С улыбкой сказал я.
Приятно все-таки видеть результаты своего труда. Особенно успешные результаты. А я сейчас сотворил настоящий шедевр. Сомневаюсь, что кто-нибудь из местных цирюльников смог бы соорудить греческую косу, особенно такими допотопными инструментами.
- Я не верю своим глазам! - Прошептала Луиза.- Стациан Всемогущий и Всепрощающий, это просто чудо! Ни у кого я не видела ничего подобного! И это безо всякой магии! Агата! Ты все запомнила?
- Прошу простить госпожа, но ……, - тут девушка замялась, не зная как меня назвать. По статусу как-то неприлично, а по имени слишком фамильярно. Мгновение и она нашла подходящее слово.- Мастер все делал так быстро, что я не успела разглядеть.
- Тупица! - Луиза была недовольна нерасторопностью служанки и не скрывала этого.- Тут прозвучали слова, значение которых я не поняла. Что такое “бигуди” и “каре”?
- Бигуди это средство сделать ваши волосы более волнистыми. Их можно сделать из легкого, прочного дерева. Ваше сиятельство, разрешите лист бумаги и карандаш?
Граф с усмешкой и шальными огоньками в глазах подал мне бумагу, предварительно отодвинув документы из ларца подальше.
Я быстренько начертал бигуди, попутно поясняя, что закрепить их можно веревочками.
- Можно делать разные размеры. Маленькие будут давать более мелкие кудри, а крупные, соответственно, более крупные. Думаю, мелкие вам не пойдут. Лучше крупные. Тогда и волосы можно уложить вот таким образом.
Карандаш порхает над бумажной поверхностью и брат с сестрой заворожено наблюдают, как на бумаге возникает лицо Луизы, с необычно собранными волосами. Служанка выглядывает из-за плеча госпожи, а в ее глазах восторг.
- При такой прическе открывается шея, а она у вас очень красивая.- Поясняю я.- Если вьющийся локон выпустить вот таким образом, да еще и немного подвести глаза, получится более дерзкий вид. Хорошо использовать для украшения нити жемчуга, но можно и золотой цепочкой обойтись.
- А каре? - Напомнила мне Луиза.
Я критически посмотрел на нее, уделив особое внимание платью.
- К сожалению, одной прической тут не обойтись. - Покачал я головой.- Платье у вас не то. Да и вообще, этот наряд вас не красит. Для той прически, что я сейчас сделал, подойдут вот такие модели.
Еще минут двадцать работы и три варианта готовы. К сожалению, только на бумаге. И то, потребовались дополнительные листки, которые граф под требовательным взором сестрички, выдал незамедлительно. А вот со мной твориться что-то совсем неладное. Кажется, у меня явный передоз ванили. В глазах мелькают незваные мушки, в ушах кто-то тоскливо, на одной ноте, пилит скрипку, и комок к горлу подкатывает.
- Потрясающе! - Выдохнула Луиза, и ее братец тоже согласно кивает.- А какой материал? Какой цвет? А как такой рукав делается? Можно изобразить каждое платье более подробно? И, все-таки, поясни, что за каре такое, Я заинтригованна!
- Не ты одна, сестренка! - Поддерживает родную кровь граф, очень странно смотря мне в глаза.
- Каре? Да, каре. Сейчас изображу.
Что-то мне совсем плохо. Карандаш в руках пляшет резво, но мозги в полном тумане.
Еще один портрет Луизы, с короткой стрижкой. Благородные родственники заинтересовались. Потребовали изобразить наряды, подходящие под такую стрижку. Извольте.
Вечернее платье, еще одно вечернее, платье, брючный костюм, мини-юбка……
Пощечина! Еще одна! И еще! И еще! Блин, какая же тяжелая рука у этой хрупкой на вид девушки! И не скажешь, что ей еще только шестнадцать!
- Да как ты смеешь предлагать подобное благородной даме!!! Вульгарность! Бесстыдство! Мерзость!
Последний удар валит меня на пол. Чувствую, еще немного и содержимое желудка украсит кабинет графа. С трудом поднимаю глаза, но граф словно не видит меня. Он рассматривает картинки, особенно последнюю, где виконтесса изображена в мини-юбке и рубашке, завязанной на животике узлом. А тайфун по имени “Луиза” продолжает бушевать над моей головой. Сил встать нет, могу только ползти, да и то с весьма небольшой скоростью. От запаха ванили практически теряю сознание. Но ползу. Силы оставляют меня сразу за порогом кабинета. Неизбежное происходит, желудок выворачивается наизнанку, организм сотрясается в судорогах. Сознание уходит не прощаясь, под истошный крик оскорбленной зрелищем виконтессы.
Меня привели в сознание, путем погружения головы в ведро с водой. А потом вывели во двор и выпороли. Пять плетей граф назначил. За непочтительность. И за плохое воспитание. Сначала он десять назначил, но потом пять скостил. За помощь с ларцом и создание прически, которая все-таки виконтессе понравилась. Нельзя с господами себя слишком вольно вести. Проклятая ваниль!
Но графу ведомо понятие “справедливость”. Пусть даже и своеобразно.
Стражник, исполнявший приговор, не слишком усердствовал. Кровь не пустил. Рубцы вспухли, не без того, и больно было просто жуть, но я успел наслушаться рассказов невольников и представляю, что можно сделать плетью.