- Господи боже, а сам-то ты чего-нибудь хотел?
- Да нет…
- Ну тогда со мной и поедешь, - подытожил я. – И не канючь, не порть настроение прямому начальнику, а давай лучше вали собираться.
Андрей сдался и утопал укладывать чемоданы. Я тоже, получив причитающиеся бабки, пошел собираться.
У меня, понятное дело, сборы были недлинные: лекарства и всякие служебные штуки занимали больше места, чем одежда. Ксюшка, конечно, не посмотрев на реальную испанскую погоду в декабре, набрала купальников и шорт. Я постучал себе по лбу, открыл ей интернет, продемонстрировал, что в Мадриде плюс 10, вытряхнул ее сумку и велел взять теплых вещей. Ксюшка, ворча, послушалась. После этого мы еще сходили забросить Тобика на временное жительство к ужасно завидующей нам Оксанке, и тут уже и наступила ночь, а вместе с ней – пора выдвигаться в аэропорт.
С Андрюшкой мы встретились уже в Домодедово. Там по ночному времени были не такие толпы, как обычно, и нам удалось спокойно проторчать в какой-то кафешке, ожидая, пока откроют наш гейт. Ксюшка и Андрей купили втридорога неаппетитную аэропортовскую пиццу и уговаривали меня ее попробовать, но я скривился и обошелся салатом: не хватало мне еще посреди полета болей в печени…
Самолетик наш оказался маленьким Аэробусом. Жадная Каргень приобрела нам билеты эконом-класса, так что я с моим ростом мог нормально сидеть, только выставив в проход одно колено, чем вызывал у пассажиров и стюардесс проклятья на свою чересчур высоко находящуюся над землей голову. В самолете авиокомпания попыталась покормить нас чем-то, что называлось «мясом с макаронами», и что можно было съесть, наверное, только после недельного голодания или со страху, вызванного аэрофобией. Ксюшка и Андрей, тем не менее, принялись упорно ковыряться в своих порциях и активно предлагать поесть и мне. Я снова скривился и обошелся кофе и резиновой булочкой, так как больше не было даже салата.
Последние минут сорок полета нас вдруг начала доставать тряска: самолет подскакивал на воздушных ямах так, будто мы болтались в кузове грузовика. Андрей сидел, потирая себе руки, тихий и несколько тревожный, а Ксюшка на каком-то особенно резком провале ойкнула и вцепилась в меня.
- Да ладно тебе, сиди спокойно, - сказал я ей. – Мне на роду не написано помереть в авиакатастрофе, так что со мной можешь летать хоть на воздушном шарике, ничего не случится.
- Ты сам-то в это веришь? – рассмеялась она.
- Я всегда верю во все, что я говорю! – произнес я твердо, сдвинув брови, и, достав из кармана джинсов свернутый трубочкой испанский разговорник, положил его на ручку сиденья между нами. – Давай лучше их мову поизучаем, пока суд да дело.
- Ты думаешь, мы за полчаса выучим весь испанский?
- Весь-не весь, но я уже кое-чем обогатился, пока ты тут вибрировала… Например, собака будет по-испански «perro», вот.
Ксюшка опять захихикала и послушно начала читать разговорник вместе со мной. То есть, конечно, номинально вместе, потому что я как раз что-либо воспринимать перестал из-за того, что она все еще не выпускала мою руку. В результате я только весь оставшийся полет мерил счастливым взглядом фразу "dónde está el baño?", то бишь «где здесь туалет?», перечитывая ее слева направо, справа налево, и находя в ней большую красоту и поэтичность…
Приземлились мы часов в одиннадцать утра по местному времени. Было сыро, облачно и промозгло, хотя, конечно, несколько теплее, чем в Москве. Летное поле было покрыто редкими кучками грязного снега. На выходе из мадридского аэропорта нас встречал мордоворот поперек себя шире: смуглый, скуластый, с синей щетиной, в черных очках, в черной же полицейской форме и с табличкой, на которой были написаны наши фамилии.
- Hola, - вежливо сказал ему я, спасибо разговорнику, и, временно исчерпав запас испанских слов – не называть же мне его было собакой – перешел на английский. – Это мы. Майор Розанов, капитан Перепелкин, а это Ксения, наш секретарь.
- Добро пожаловать в Мадрид. Гражданский гвардеец Фернандо Кампос, - представился он, поднося руку к козырьку. Я, успевший немного прошерстить перед отлетом данные о структуре испанской полиции, понял, что это какой-то низший чин, вроде того, с каким выходят наши ребята из школ милиции. – Сеньоры, я вас отвезу в гостиницу: она рядом с нашим отделением, а потом вам нужно зайти к капитану Мигелю Дельгадо, он вас введет в курс дела…