- Хорошо, связывайтесь с начальством. Телефонный код России подсказать? Как только вы мне покажете официальное запрещение, я вас больше не побеспокою.
На этом я развернулся и триумфально, но на повышенной скорости удалился, по дороге кивнув Ксюшке, чтобы тоже уматывала. Уже прикрывая дверь, я слышал, как Эдуардо что-то злобно спрашивает у Ильи - видимо, требует перевода моего пассажа.
Ксюшка выскочила почти сразу за мной, и я быстро пошел вперед, кивнув ей, чтобы не отставала.
- Колин, мы куда? - спросила она задыхающимся шепотом.
- Да в раздевалку, куда еще. Надо же шмотки-то им обратно отдать. И с другой стороны, никто лишний нас там искать не будет, - я придержал ей нужную дверь, включил подиумный свет, и перед нами снова проявились ряды вешалок и огромное зеркало, в котором мы отразились в полный рост, с одинаково расширенными глазами и в одинаково напряженных, готовых к возможной драке позах - привет профессии. Теперь было особенно видно, что наши аристократические костюмы идут нам, как седла коровам.
- Уфффф, - свистяще выдохнула Ксюшка и полезла меж вешалок. - Так ноги болят от каблуков! И я объелась. И, если честно, ничего интересного не заметила. А что ты такое Эдуардо сказал?
- Ты разве не слышала? Ты же мне даже чихнула.
Она покачала головой.
- Нет, я далековато стояла, а ты тихо говорил. Просто поняла, что ты злишься, ну, по жестам, по позе… И женщина эта, которая с руками на тебя…
- Вот точно, что с руками, - я рассмеялся: злость на Морру уже прошла. - Да ничего, Ксюш. Просто очень уж мало отличий их высшего общества от нашего низшего… Переодеваемся, короче, - и ходу: надо у охраны еще попросить список всех гостей и прошерстить их в спокойной обстановке.
Когда мы уже заканчивали вдеваться в шмотки, в гардеробную подвалили Злата с Ильей. Нахмученная Злата сразу скрылась за вешалками, а Илья явил мне недовольную рожу, которая, как в трехмерной развертке, выразила претензию всего графского рода до первого колена.
- Разнос будет? - поинтересовался я.
- Слушай, Коломбо, да ты не в себе. Тебя что, ни на минуту нельзя оставить?
- Оставить можно, но вот что за эту минуту случится... - я непроизвольно хихикнул. - Сам-то эту бабу видел?
- Видел, отвратительная, - признал тот. - Но можно было ее хоть в сторону отвести.
- В какую сторону?! Она поддатая была - спасибо, на карачках не стояла - и несла фиг знает что. Ну у вас тут, блин, и дворяне, один в один - наши алкаши!
Илья поморщился и, явно не горя энтузиазмом дальше обсуждать отцовские сабантуи, продолжил с меньшим напором:
- Ладно, что сделано - то сделано. Потом она сама виновата. Смотри, мы со Златой сейчас поедем к себе в город, можем вас подбросить до гостиницы.
И после паузы добавил:
- Пока вы здесь еще чего-нибудь не натворили.
- Вот это дело! - обрадовался я. - Сейчас только у ваших мордоворотов захватим списочек с именами-адресами всех этих господ.
- Будешь каждого опрашивать?
- Не сразу. Сейчас важнее наведаться в клинику твоего отца и еще в пару мест.
Заслышав про клинику, Илья напряженно на меня уставился. Одно из двух: или не нравилось, что я копаю под его семейку, или спинным мозгом чувствовал, что Эдуардо под подозрением. В итоге он выдал:
- Я поеду с тобой. Сложных операций на ближайшее время у меня нет, так что пока не сильно занят.
- Давай, - легко согласился я, понимая, что с Ильей разобраться в документации, написанной на испанском, будет гораздо проще...
Глава 6. Насыщенный день
На следующее утречко я встал ранешенько, свежий, как весенний лист, и почти такой же зеленый: не прошел даром вчерашний приступ. Но болеть почти ничего не болело, и я вполне благополучно принял внутрь кашу-размазню из пакетика, которую мне собственноручно залила кипятком Ксюшка. Сегодня она с Мишенькой не перезванивалась и кружила возле меня, осторожно выясняя, с чего у меня такой полудохлый вид, и как я умудрился так быстро задружиться с Ильей.