Из аэропорта мы вышли на брызгающую дождиком серую улицу, уселись в машину Кампоса, черную, как он сам, и покатили к местным полицаям.
Мадрид оказался весьма-таки оживленным городом, в котором все было, как надо в столицах: в том числе, и пробки. Архитектура его кое-где почему-то напомнила мне Петербург, только здания были по большей части светло-песочного цвета. Ксюшка, прилипнув к стеклу, жадно оглядывала отходящие вбок от основного шоссе узкие улицы, заполненные привлекательными для нее магазинчиками, Андрей истово строчил смс-ки: наверное, Карине.
Гостиница находилась несколько в глубине относительно дороги, так что нам пришлось часть пути протащиться пешком. Навстречу нам попадались местные: кроме испанцев, было много арабов. Те, кто были мужского пола, дружно принимались меня за своего, равнодушно скользя взглядом по моей смуглой носатой физиономии, и вылуплялись на светленькую Ксюшку, чуть ли не облизываясь. Женский пол, наоборот, с любопытством поглядывал на меня, но я что-то не мог пока по достоинству оценить красоту большинства испанок, поскольку не был любителем широких сросшихся бровей и усов у женщин. Андрей продолжал наяривать смс-ки, поэтому на него никто не смотрел.
Гостиница располагалась в новом здании модернового типа, похожем на большой белый кирпич с несколькими выщерблинами на месте окон и дверей. Нам достался двухкомнатный номер: маленький, с белыми кроватями и стенами, как в больнице, но, в общем, жить в нем было можно. Мы побросали свои вещи, а Ксюшка под шумок переоделась в свое новое платье – цветастое и безбожно короткое, и вышла с нами из номера, сверкая ногами в тонких прозрачных колготках. Уборщик-араб, чуть не отвинтив шею, проводил ее взглядом, на улице некоторые типы уже начали не только облизываться, но и даже приостанавливаться: все-таки Испания – это тебе не Россия, где мужикам в большинстве гораздо интереснее компьютер или футбол с машиной, чем какая-то там баба…
Капитан Мигель Дельгадо, до которого мы добрались с помощью нашего гражданского гвардейца, тоже косился на Ксюшку с интересом, но более-менее вежливым. Он оказался не слишком молодым – кажется, лет под шестьдесят, небольшого росточка, с блестящими черными глазами и огромным носом посреди лица, который наводил меня на мысли, что все-таки где-то и в его семье затесались арабы.
- Здравствуйте, майор Розанов, добро пожаловать! – изрек он на бойком английском с отвратным прононсом, выбегая из-за своего стола и сжимая мне руку. – Очень рад увидеть коллег из России! Я бы хотел с вами поговорить! Но дел у нас сейчас столько…
- Я понимаю, - успокоил его я тоже на английском и тоже, скорее всего, с отвратным прононсом, только на свой манер. – Ничего страшного. Мы вас отвлекать не будем, здесь замешана русская диаспора, так что дело это наше. Нам нужна только какая-нибудь машина и адрес виллы, с которой пропал Алексеев, пока что все.
- Очень хорошо! – еще больше обрадовался капитан Дельгадо, отпустил, наконец, мою руку и резво забрался обратно в свое кресло. – Пожалуйста! Я сейчас распоряжусь. Если что, обращайтесь ко мне с вопросами, сеньоры! Очень был рад!
- И мы тоже очень! – прокричал я ему в тон, и на этом наш разговор окончился.
Конечно, испанские коллеги про нас немедленно забыли. Мы успели пару раз сбродить от отделения до гостиницы, два раза поесть в какой-то кафешке, и только часов в восемь вечера нам выдали адрес и машину из полицейских запасов – побитый жизнью облупленный серый Сеат, в котором при повышении скорости что-то иногда нежно постукивало, что, учитывая наше местонахождение, вызывало у меня ассоциации с кастаньетами. На дорогах по вечернему времени стало посвободнее, так что я отсадил на заднее сиденье к дремлющей Ксюшке законопослушного Андрея, который решил соблюсти все испанские знаки, уселся за руль сам, и благодаря этому мы не очень праведным, но быстрым макаром добрались до искомого Мадридского пригорода.
Глава 2. Семейство Абаскаль
Зарубежный пригород не отличался от частных секторов на нашей родине: поднебесные заборы по сторонам и узкая дорога посредине. Некоторый колорит придавало лишь то, что большинство заборищ были каменными - из-за них торчали острые верхушки кипарисов.
Нужный нам дом, точнее сказать, забор, имел номер 16. Пристроив нашу кастаньетную машинку на обочине, мы медленно вылезли на влажную и зябкую улицу и, поеживаясь, уставились на глухую каменную стену (надо сказать, даже скромной высоты по сравнению с соседями – каких-то три метра) и громадные коричневые кованые ворота, сквозь которые можно было разглядеть обсаженную черными плотными кипарисами аллею, уходящую куда-то вдаль. В самом конце аллеи вроде бы что-то светилось – надо полагать, сам домец, но прежде до него надо было достучаться.