Все праздники Воропаевы по традиции праздновали на этой самой даче. Новый год не был исключением. Все собирались на большой тёплой веранде, Юрий с сыном жарили шашлык во дворе, а женщины колдовали над новогодним столом, сервируя нарезки и салаты. В гости к ним часто захаживали их соседи Минаевы. Жены сплетничали о своем, Михаил Минаев с Юрием усаживались у растопленного камина и, распивая коньяк, обсуждали дела насущные. Их старший сын Никита проводил время в основном с Сашей, а младшая дочь Настя увлечённо болтала с Кирой и Кристиной.
Кире всегда очень нравился Никита, но их разница в возрасте ее сбивала с толку. Парню было тогда почти 20, а ей только исполнилось 14, нужно ли говорить, что юноша почти ее не замечал. Девушка то и дело пыталась привлечь его внимание, а однажды, решившись на отчаянный шаг, даже подбросила ему записку с признаниями в любви. Никита тогда над ней не смеялся, наверное боялся обидеть, а просто сказал, что ей нужно ещё подрасти. Кира тогда твёрдо решила выбросить Минаева из головы, а он в это время приезжал на дачу все реже и реже, а потом и вовсе перестал. Они не виделись несколько лет и вновь встретились, когда Кире был уже 21 год. Тогда уже Никита был пленен красотой и грацией младшей Воропаевой, но у них снова не сложилось, а вскоре в жизни Киры появился Андрей и этот роман разделил ее жизнь на до и после.
На Жданова-младшего она никогда не обращала внимания. Они тесно дружили семьями, но сын друзей ее просто забавлял. Они часто подшучивали над ним, а он, в свою очередь, обивал ее пороги с признаниями в любви. И все бы ничего, но всем девчонкам в его классе Андрей говорил то же самое. Кира знала об этом и посмеивалась над незадачливым Казановой.
Их роман начался спонтанно, когда они уже оба работали в «Зималетто». Рабочая поездка в Питер затянула их в пучину огненной страсти, а Кира настолько прониклась этим мужчиной, что не представляла себе больше жизни без Андрея Жданова. С этих самых пор она лишилась самого главного — себя. Она настолько потерялась в своих чувствах к нему, что не могла думать ни о чем и ни о ком кроме. Она мечтала об их свадьбе и вот сейчас, когда долгожданное событие уже было так близко, она вдруг осознала, какую ошибку совершает, осознанно выходя замуж за человека, который ее не любит, и что уж говорить, даже не уважает. Эти фотографии в конверте лишь были тому подтверждением.
— Я хочу отметить Новый год на нашей даче. Кристиночка, поехали, а?! Ну, пожалуйста!
— Нет, тетька, знаешь-ка что, я не собираюсь отменять свою поездку в Суздальский монастырь. Там над моей духовной сущностью будет работать чёрный иеромонах, между прочим, а я сама буду жить в келье и очищаться физически и духовно. Так что бери Андрюшу, летите в Лондон и бабасики.
Кира тяжело вздохнула и устремила взгляд в окно, где крупными хлопьями кружился новогодний снег…
========== Глава 3. Что делать? ==========
31 декабря выпало на рабочий день, хоть и работать уже никто совершенно не хотел. Все с самого утра мечтали наконец оказаться за праздничным столом с бокалом шампанского и тарелочкой оливье. В коридорах «Зималетто» было непривычно пусто. Всё руководство уже разъехалось кто куда на зимние каникулы, а многие рядовые сотрудники взяли отпуска и отгулы.
Кате Пушкарёвой тоже в кои-то веки не хотелось работать. Вот уже несколько дней девушка витала в облаках, ничего не замечая вокруг. После той ночи, проведённой с Андреем, она не могла больше ни о чем думать. Она то и дело прокручивала в памяти те незабываемые минуты его бархатной нежности, его ласковые прикосновения, сладкие поцелуи, все те неизведанные для нее ранее ощущения блаженства от близости с мужчиной. Она изо всех сил гнала от себя мысли о том, что Жданов почти женат, и что она буквально украла эту ночь у законной невесты. Об этом думать не хотелось, ведь пока воспоминания ясны в них можно было погружаться с головой, без остатка. А жалеть себя, сетовать на жизнь, зеркало и мать-природу она будет потом. На это у нее впереди целая жизнь, а сейчас просто хотелось смаковать внутри это маленькое счастье, пряча его глубоко в сердце. Он был с ней той ночью, дарил ей свою безграничную ласку, учил и направлял. Он был с ней, и эту ночь уже никто не сможет у нее отнять. Она уже была…
Катерина взяла в руки шоколадную фигурку Деда Мороза, которую ей вручил с утра Потапкин у входа в бизнес-центр. Покрутив её в руках, девушка закрыла глаза. Это было так странно… Ей уже 24, а она до сих пор верит в чудеса и новогоднее волшебство, верит, что если она загадает желание, то оно непременно сбудется.
В этом году она как никогда знала, что загадает под бой курантов — конечно же ЕГО. Она была безумно счастлива и благодарна судьбе, что уходящий год привёл ее именно в «Зималетто», где она встретила свою единственную любовь. Обычно, у таких историй нет счастливого финала, но так хотелось верить, так хотелось мечтать. Катя привыкла мечтать и теперь, когда ее мечты начали так быстро сбываться, становилось страшно. Это было подобно прыжку с парашютом — радость, эйфория, дух захватывает, но не знаешь, что будет дальше. Вдруг парашют не раскроется и ты рухнешь вниз.
Катя сильнее зажмурилась и прошептала: «В этот новый год мы с Андреем будем вместе». Она отчеканила каждое слово, вкладывая в свою просьбу всё свое необъятное желание.
В кабинете громко хлопнула дверь, и Пушкарёва вздрогнула от неожиданности. Девушка стала гадать, кто бы это мог быть: Роман улетел вчера в Рим, Урядов уже неделю был в отпуске, Милко с Рональдом уехали во Францию искать в горах вдохновения для новой коллекции, ну, а Кира с Андреем должны были улететь сегодня рано утром в Лондон.
— Вот так и сказала! — «Мне известно гораздо больше, чем ты думаешь, Жданов!» Да не знаю я, Малиновский! Может быть и узнала, может проследила. Да ты в своем уме? Несостоявшиеся родственнички порвут меня и «Зималетто» на части! Всё. Пока. Буду держать в курсе.
Катя чуть было не пискнула от радости. Это был голос Андрея. Он не улетел. Он здесь. Но, по всей видимости, что-то случилось. Девушка подошла к двери каморки и несмело выглянула в президентский кабинет.
— Черт, Катя, вы меня напугали! Что вы здесь делаете в выходной день?! — раздражённо рявкнул Жданов, швырнув пальто на одно из кресел.
— Я… работаю. Сегодня еще рабочий день, — робко пояснила Пушкарёва.
— Да? Понятно. Ну так идите домой. С Новым годом, — резко ответил Андрей, наливая себе в бокал порцию виски.
— Андрей Палыч, у вас что-то случилось? — так же тихо и несмело спросила она.
— Случилось, Катюш! Вашими молитвами, как я подозреваю, случилось!
— Я не понимаю…
— А я объясню! Вы, вероятно, снова не смогли совладать с желанием поделиться с подругами подробностями вашей личной жизни, и эти сплетни дошли до Киры Юрьевны, которая сегодня решила не явиться в аэропорт. Видите ли, она что-то про меня такое узнала. Не знаете что, Катенька?
Голос Андрея звучал злобно и ехидно. Каждый раз, когда Жданов злился или кричал на нее, комок вязкой обиды подкатывал горлу так, что становилось нечем дышать. Катерина, обычно, старалась сдерживаться, но сейчас это было сложнее. Буквально пять минут назад она сидела, погруженная в сладкие грёзы, а сейчас Андрей стоял перед ней и обвинял во всех смертных грехах.
— Я не понимаю, о чем вы. Могу предположить, что у Киры Юрьевны могли быть и другие причины, — выдавила из себя Катя и скрылась в каморке. Да, наверное лучше пойти домой, дать Андрею остыть, но дурацкие слезы уже стекали по щекам, не желая останавливаться.
— Кать, вы плачете? — спросил он виновато, войдя следом. — Ну бросьте! Я не хотел вас обидеть. Просто Кира выкинула этот финт очень неожиданно и некстати. Вы же понимаете. Если сейчас мы расстанемся и Александр начнёт копать под меня… — Пушкарёва лишь кивнула, молча вытирая слезы ладонью.