— Ложись! — крикнул Хейвз, и Карелла бросился на пол и перекатился на левый бок, услышав в это время позади себя выстрел Хейвза, и успел вытащить свой «Смит-Весон» из кобуры, когда Хейвз выстрелил во второй раз. Он услышал, что кто-то застонал от боли, и тут увидел, что Айверсон стоит над ним, и большое пятно крови растекается спереди на его комбинезоне, а топор занесен высоко над головой, наверное, так, как он был занесен в ту пятницу, прежде чем он опустил его на голову Джорджа Лэссера. Карелла знал, что уже не успеет увернуться от удара, что топор занесен и через долю секунды опустился на него.
Уитсон рванулся, буквально перелетев в прыжке чуть ли не через весь подвал, и навалился всем своим огромным мускулистым торсом на громадного Айверсона. Последний отлетел назад, ударившись спиной о стенку топки, лезвие топора обрушилось на чугунную дверцу с устрашающим лязгом, и топор покатился по цементному полу. Айверсон снова потянулся за топором, но Уитсон отвел правую руку со сжатым кулаком и выбросил ее вперед, нанеся-удар сокрушающей силы, прямой и точный, и голова Айверсона откинулась назад, словно у него переломилась шея, и он рухнул на пол.
— Ты в порядке? — спросил Хейвз.
— Я в порядке, — ответил Карелла. — А ты, Сэм?
— Порядок, — сказал Уитсон.
— Он сделал это из-за дров, — с изумлением проговорил Хейвз. — Из-за грошовой выручки от продажи дров.
— Я сделал это из-за продажи дров, — сказал Айверсон. — Я сделал это потому, что он украл у меня доход от дров. Продавать дрова — это моя идея. До того, как я стал смотрителем дома 4113, все камины были заколочены досками и заштукатурены. Благодаря мне их снова начали топить, я дал тепло жильцам. Я первый придумал, что можно продавать дрова.
Джордж украл у меня этот бизнес.
Сперва он начал привозить большие бревна из загорода, где он жил вместе со своей ненормальной женой. Потом он переманил у меня подсобного рабочего, предложив ему пять- десять центов в час за рубку бревен, ясно, что тот согласился. Кто же не согласится? Мне было все равно, когда он продавал дрова своим жильцам, это его дом, там он может делать все что угодно. Но потом он начал продавать дрова моим жильцам, а это мне не нравилось.
Когда я пошел к нему в подвал в начале года, чтобы сказать ему об этом, я не собирался убивать его, Он сидел там и считал деньги, складывая их в банку из-под кофе и записывая, сколько получил, в черную записную книжку, которую тоже положил в банку из-под кофе. Когда я сказал ему, чтобы он оставил в покое моих жильцов, он рассмеялся. Тогда я сходил в сарай за топором и вернулся. Увидев топор, он снова рассмеялся, и я ударил его. Он вскочил и вцепился в меня, Но я продолжал наносить удары, и потом я ударил его по шее, и я знал, что он умер от этого удара, но я продолжал бить топором, и он упал, и тогда я воткнул топор в его*голову и оставил там.
Я вынул деньги из кофейной банки, там было семь долларов пятьдесят центов, и они по праву принадлежали мне. Я взял и черную записную книжку, потому что половина жильцов, которые там записаны, мои жильцы.
Я стер пыль с полки и с кофейной банки. Я не хотел оставлять отпечатки пальцев. Потом я насыпал в банку разные мелочи из других жестянок, чтобы никто не знал, что в ней лежали деньги.
И полицейского убил тоже я. ,
Я спустился в подвал, чтобы найти свою пуговицу. Джордж оторвал одну из пуговиц от моего комбинезона, когда мы дрались, а я знал, что если кто-нибудь найдет пуговицу, мне плохо придется. Поэтому я все ходил в подвал и искал ее, но в тот день, когда я ее нашел, туда явился и этот полицейский. Он увидел пуговицу, и мне пришлось его убить. Вот и все. Я убил бы сегодня и этого подсобного рабочего, но он оказался слишком сильным.
Я никогда в жизни никого не убивал до Джорджа.
Не надо было ему красть мой бизнес.
В тот день по дороге домой Карелла зашел в книжный магазин под вывеской «Букэндс» в Риверхеде. Было почти семь часов, и магазин уже собирались закрывать, но он увидел Элли Акулу Спедино, который сидел за кассой и следил за последними покупателями.
— Ну вот, снова беда, — проворчал Спедино.
— Никакой беды, — сказал Карелла.
— Тогда чего бы это явился Закон? — спросил Спедино.
— По трем причинам.
— А именно?
— Во-первых, мы нашли убийцу. Можешь больше не волноваться.
— Кто волнуется? Вы могли думать бог знает что, но я-то знал, что не дЬлал этого.
— Во-вторых, имей в виду, Спедино, больше никаких игр в кости на нашем участке.
— Какие игры в кости? Я не играл в кости с…
— Спедино, не пудри мне мозги. Нам известно, что ты там бывал. Я предупреждаю тебя, забудь об игре в кости, иначе я скажу твоей жене. О’кей?