Он размышлял о своем разочаровании, когда в двери показалась голова лейтенанта Бирнса.
— Стив, — позвал лейтенант. — Зайди ко мне на минутку.
— Да, сэр, — сказал Карелла.
Он встал и направился к кабинету Бирнса. Лейтенант не произнес ни слова, пока Карелла не закрыл за собой дверь.
— Плохие новости? — спросил он наконец.
— Что, сэр?
— С отпечатками пальцев не получилось?
— Да. А я, честно говоря, надеялся.
— Я тоже, — сказал Бирнс.
Двое мужчин задумчиво смотрели друг на друга.
— У тебя есть копия?
— Отпечатков?
— Да.
— Есть.
— Дай ее мне.
— Мы уже проверили. Я имею в виду, мы не могли…
— Знаю, Стив. У меня просто появилась идея, над которой я хочу поработать.
— По делу Эрнандеса?
— И по нему тоже.
— Может, обсудим?
— Нет, Стив. — Он помолчал. — Пока нет.
— Понятно, — сказал Карелла. — Готов передать отпечатки в любое время.
— Прежде чем уйдешь, отдай их мне, Стив, хорошо?
— Обязательно, — сказал Карелла. — Это все?
— Да, все. Можешь идти. Ты, наверное, домой торопишься. — Он опять помолчал. — Как жена?
— Прекрасно, — ответил Карелла.
— Это хорошо. Важно, когда… — , Бирнс покачал головой, фраза осталась незаконченной. — Иди, Стив, не хочу тебя задерживать.
Домой Карелла пришел мрачный. Тедди встретила его у двери, он поцеловал ее небрежно, совсем не так, как полагается целовать молодую жену. Она взглянула на него с любопытством, повела в гостиную, где его уже ждали напитки, затем, почувствовав его настроение, ушла на кухню. Когда она подавала ужин, Карелла молчал.
И поскольку Тедди была глухонемой, в кухне повисла гробовая тишина. Тедди то и дело бросала на него взгляды, «пытаясь понять, не обидела ли чем. Наконец, она протянула руку через стол и дотронулась до его руки, ее широко открытые глаза — карие глаза на овальном лице — с мольбой смотрели на него.
— Нет, ничего серьезного, — мягко сказал Карелла.
Но ее глаза продолжали задавать вопросы. Она склонила голову набок, ее короткие иссиня-черные волосы четко выделялись на фоне белой стены.
— Да все это дело… — признался он.
Она кивнула, обрадовавшись, что он недоволен работой, а не женой.
— Ну зачем, зачем оставлять четкие отпечатки пальцев на орудии убийства, а потом бросать это орудие там, где его найдет самый безмозглый полицейский?
Тедди с сочувствием пожала плечами.
— И зачем после этого инсценировать повешение? Может, убийца думает, что имеет дело с недоносками?
Он раздраженно помотал головой. Тедди отодвинула свой стул, обошла стол и села мужу на колени. Взяла его руку и положила себе на талию, потом свилась калачиком и поцеловала его в шею.
— Перестань, — сказал он, а затем, чтобы увидеть ее лицо, взял ее за волосы и нежно отодвинул от себя, повторяя — Перестань. Как я могу размышлять об этом деле, когда ты меня целуешь?
Тедди выразительно кивнула, демонстрируя ему, что понимает его резоны.
— Ты чертовка, — сказал Карелла с улыбкой. — Ты меня с ума сведешь. Вот скажи…
Тедди поцеловала его в губы.
Карелла осторожно отстранился.
— Вот скажи, ты оставила бы…
Она поцеловала его еще раз, на этот раз он помедлил, прежде чем отстранить ее.
— …шприц с отпечатками пальцев на м-м-м-м-м-м…
Ее лицо было рядом, он видел блеск ее глаз и припухлость губ, когда она чуть отодвинулась.
— О боже, что ты делаешь, женщина?
Она встала, взяла его за руку и потянула из кухни. Карелла пытался возразить:
— Посуда. Нам надо…
Она в ответ взмахнула юбкой так, как это делают танцовщицы канкана. В гостиной Тедди протянула ему листок бумаги, аккуратно сложенный пополам.
— Оказывается, ты хочешь, чтобы я письма читал, — сказал Карелла. — А сначала мне показалось, будто меня соблазняют.
Тедди нетерпеливо показала на бумагу. Карелла развернул листок. На нем было четыре машинописных четверостишия. Называлось все это «Ода Стиву».
— Мне?
Она кивнула.
— Так вот чем ты занимаешься весь день, вместо того чтобы за домом следить.
Она снова ткнула указательным пальцем в бумагу.
ОДА СТИВУ
Люблю тебя, Люблю всегда.
Хочу быть там, Где ты, всегда.
Где ты, там я. Где я, там ты. Умру вдруг я, Умрешь и ты.