— Какой-то странный тип звонит, — сказал Уиллис.
— Что в нем странного?
— Дежурный сержант переключил его на меня. Но этот тип хочет говорить только с вами.
— Как его зовут?
— В том-то и дело. Он отказывается назвать себя.
— Скажи ему, чтоб убирался к черту, — посоветовал Бернс.
— Лейтенант, он говорит, что это связано с делом Эрнандеса.
— Вот как?
— Да.
Бернс задумался на мгновение.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Пусть его соединят со мной.
Глава 6
Особых теорий на этот счет Стив Карелла не строил.
Просто ситуация казалась ему мерзостной.
Анибала Эрнандеса нашли мертвым в два часа ночи 18 декабря. Это случилось в понедельник, а сейчас была среда, середина дня — и ситуация складывалась совершенно мерзостная.
Судебно-медицинский эксперт сообщил, что Эрнандес умер от слишком большой дозы героина — с наркоманами это частенько случается. На шприце, лежавшем рядом с Эрнандесом, были найдены отпечатки пальцев, которые сейчас сравнивались с отпечатками покойника.
Карелла был абсолютно убежден, что отпечатки не совпадут. Кто-то обвязал веревкой шею Эрнандеса уже после его смерти, и Карелла готов был держать пари, что тот же человек вколол Анибалу смертельную дозу героина.
И здесь возникало несколько проблем. В совокупности они и придавали ситуации мерзостный характер.
Предположим, что кто-то желал смерти Эрнандеса — а это вполне вероятно — и что шприц с героином использован в качестве орудия убийства. Почему тогда это орудие оставили на месте преступления?
И зачем тогда расставлять самому себе ловушку, пытаясь инсценировать повешение?
Такие вот размышления тревожили детектива Стива Кареллу.
Он, конечно, знал, что в запутанном мире наркоманов могут появиться тысячи мотивов для убийства. Он также знал, что человек, не знакомый с судебной медициной, может попытаться по наивности выдать отравление за повешение. Но он знал и то, что любой мальчишка в США воспитан на Легенде об Отпечатках Пальцев. Хочешь совершить преступление безнаказанно, малыш? Тогда сотри отпечатки пальцев. Но здесь и не пытались стереть. Четкие и ясные, они словно ждали исследования. И зачем было оставлять шприц, если пытаешься инсценировать повешение? Только идиот не догадается, что шприц и смертельная доза наркотика связаны между собой. Полиция мимо этого не пройдет.
Мерзкая ситуация.
Мерзопакостная.
У Кареллы было хорошее чутье и хороший ум.
Он слонялся по участку, прикидывая, с чего начать, поскольку знал, что для сыщика лучший способ сэкономить время — это не ошибиться в самом начале. Хотя мысли его были заняты Эрнандесом, он никогда не забывал, что его наипервейшая обязанность — следить за соблюдением закона двадцать четыре часа в сутки и триста шестьдесят пять дней в году.
Заметив автомашину, стоящую у обочины около Гровер-парка, Карелла бросил на нее быстрый взгляд. Если бы он был обычным жителем города, вышедшим на дневную прогулку, то он бы этим и ограничился. Но Карелла был полицейским, и поэтому он посмотрел на машину еще раз.
Со второго взгляда он определил, что перед ним был серый седан марки «плимут» 1939 года выпуска с номерным знаком 42-1731. Задний бампер справа помят, на заднем сиденье — двое людей, оба мужчины, оба молодые. Наличие двух молодых людей на заднем сиденье предполагает отсутствие водителя. Чего или кого ждут эти сопляки в машине у Гровер-парка?
В этот миг он забыл про Анибала Эрнандеса. Карелла прошел мимо машины неслышным шагом. Молодым людям было не больше двадцати одного. Они смотрели на проходящего мимо Кареллу. Они смотрели на него очень внимательно. Карелла не повернул головы, хотя ему и хотелось еще раз взглянуть на машину. Он продолжал медленно идти по улице, пока не открыл дверь в ателье Макса Коэна.
Круглолицый человек с венчиком седых волос вокруг аккуратной лысины взглянул на входящего Кареллу и сказал:
— Привет, Стив, что нового?
— Что может быть нового? — произнес Стив, снимая с себя коричневый плащ.
Макс не без удивления наблюдал за ним.
— Что-нибудь зашить? — спросил он.
— Нет. Я хочу взять у тебя на время пальто. Как насчет вот того терракотового на вешалке? Оно мне будет впору?
— Взять у меня пальто?
— Я спешу, Макс. Скоро верну. Я пасу кое-кого.
В голосе Кареллы слышалось нетерпение. Макс отложил иглу и подошел к вешалке с одеждой.
— Не испачкай, пожалуйста, — попросил он. — Я уже его отгладил.
— Не беспокойся, — пообещал Карелла. Он надел пальто и вышел на улицу. Машина все еще стояла на обочине у парка, молодые люди по-прежнему сидели на заднем сиденье. Карелла встал у фонаря на противоположной стороне улицы так, чтобы его не было видно, и начал терпеливо наблюдать.