- Понимаете, мне даже не столько хабара жалко, - горестно вздыхал он, - Хоть и хабар был отменный, первый раз такой добываю. Меня другое взбесило. Ведь эти уроды себя абсолютно безнаказанными чувствуют! Забрали у меня оружие, рюкзак, по рёбрам напинали, я уж думал – сейчас пристрелят, а тут их главный в контейнер заглянул, хабар посмотрел - и лыбится! Молодец, говорит, фраер, так держать, приноси ещё, мы ждать будем. Сунули мне мой же пистолет с одной обоймой, сами стволы наставили, вали, мол, считаем до десяти и открываем огонь. И ведь открыли бы! Пришлось оттуда так ломиться, что свист в ушах стоял. «Трамплин» проскочил, тот даже сработать не успел, в кустах чуть плоть не затоптал. Как с одной обоймой живой добрался – сам не знаю…
Я уткнулась носом в кружку с чаем, чтобы сталкеры не видели моей ухмылки. Очень уж хотелось смеяться, особенно глядя на горестное лицо Киселя. Радовался бы, дурень, что жив остался. Так ведь нет - сейчас полгода будет оплакивать свой хабар, и точить зубы на бандитов.
- А что, - сочувственно спросил его молодой белобрысый сталкер, - Хабар действительно хорош был?
- Да не то слово. Три года в Зоне, а такого ещё не видел. Думал, вернусь, толкну его барыге, и к чёрту сталкерство. Домой вернусь - насовсем. Жену одену с иголочки, матушку куда-нибудь на море отдыхать отправлю, себе машину новую, ещё на дачу бы хватило. Э-э-эх! – И Кисель с размаху ударил кулаком по земле.
Забавные эти сталкеры. Стоит разговориться с кем-нибудь из них, только и слышишь о том, как они мечтают развязаться с Зоной, как ненавидят её, стерву. Об усталости своей начинают говорить, о тоске по нормальной человеческой жизни, о том, как им хочется домашнего тепла и уюта, семьи, в конце концов. А спросишь, что же мешает плюнуть на всё и уйти за Периметр, пока голова на месте – найдут сотню причин. Тому же Киселю верни сейчас его хабар до последней бирюльки, так он враз забудет, что за Периметр насовсем собирался. И палкой его из Зоны не выгонишь.
Самое интересное, что остальные сталкеры полностью разделяли чувства пострадавшего Киселя. Даже серьёзный Колотун, кажется, был до глубины души возмущён таким свободным полётом бандитского беспредела.
- Значит, говорят, приноси ещё? – Хищно оскалился Кактус. - Ждать они будут, да? То есть мы станем вглубь Зоны ходить, по сто раз на дню шкурами рисковать, а они снимать сливки? Хотят, не поднимая задниц, жар загрести нашими руками? Не слишком ли губу раскатали?
- Коров дойных нашли!
- Пойти да пострелять уродов!
- Шакалы!
Я вздохнула и поднялась на ноги. Скучища! Сейчас будут, распаляя себя водкой, ругать бандитов и разрабатывать планы кровавой мести. А на утро всё благополучно забудут. И слава Богу. Мне же после сытного ужина неудержимо хотелось спать, поэтому, чем в сотый раз слушать пьяный сталкерский трёп, лучше заберусь на чердак одного из домов, залезу в спальник и отключусь до утра. Меня тревожить не будут, в деревне всегда полно отмычек, есть кому дежурить по ночам. Тем более я, благодаря Кактусу, теперь кто-то вроде героя дня.
Разговор у костра между тем катился по накатанной колее, ругаться впустую сталкерам уже надоело и они перешли к главному – начали обсуждать когда, где и как они начнут зверски стирать бандитов с лица Зоны, чтобы и духу их распальцованого тут не было. Короче моего ухода никто не заметил. Ну и ладушки.
Я уже была на полпути к облюбованному чердаку, когда заметила одну вещь, которая отвлекла меня.
К тому времени уже давно стемнело, а небо выдалось на удивление чистым, что в Зоне редкость. И на нём появились звёзды, а это интересовало меня настолько, что сон мог подождать.
В былые беззаботные времена среди всякого разнообразного чтисва особенно я любила фантастическую литературу. И нахваталась оттуда, кроме всего прочего, информации о возможности параллельных миров. Всерьёз я в это, конечно, не верила. Пока не побывала в Зоне и не увидела звёздное небо над ней. И пусть знатоком астрономии не была, но кое-какие книги по этому предмету читала, и основные созвездия знала; Большую и Малую медведиц, Кассиопею, Лебедя, Ориона, Цефея. А главное - мне всегда очень нравилось смотреть на звёзды, поэтому я хорошо помню, как выглядит летнее и зимнее ночное небо.
А в Зоне обнаружилась совсем другая картина. Над Зоной небо было всегда разным. На нём то обнаруживались знакомые созвездия в окружении абсолютно чужих и непонятных, то Орион, всходящий в конце осени и уходящий за горизонт весной, соседствовал с Лебедем, которому положено красоваться над головой в середине лета. Однажды я проглядела все глаза и не нашла у Большой медведицы хвост, а в другую ночь к медведице Малой вплотную подъехала Кассиопея. Ещё как-то раз на ночное небо, словно наслоилось несколько других, до такой степени густо было оно усыпано звёздами.
Всё это и убедило меня окончательно в том, что второй взрыв на ЧАЭС спровоцировал нечто большее, чем просто экологическую катастрофу, что он нарушил саму структуру нашего пространства. И не только нашего. Он просто смешал несколько (страшно подумать сколько) параллельных пространств в одно целое. Мне эти пространства представлялись почему-то аккуратно сложенной стопкой глянцевой белой бумаги, которую чью-то злая и сильная рука, вдруг схватила и скомкала в бесформенный комок. И пространства «измялись», появились в них дыры и трещины. Именно из них полезли аномалии, мутанты, артефакты и прочие непонятности Зоны. И поэтому в разное время над ней светят звёзды разных миров.
Всё это меня жутко интриговало. Мне мало было просто ходить по этой отравленной усталой земле, хотелось что-то понять, в чём-то разобраться, почувствовать, что ли? А когда я смотрела в небывалое звёздное небо над Зоной, мне казалось, что я это чувствую. Что вот ещё немножко и откроются мне все тайны, не будет загадок - ничего странного, ничего непонятного, а всё станет хорошо и просто.
Разумеется, никому я об этом не говорила. Ещё чего не хватало - засмеют же! Столько высоко учёных умов сломали мозги над загадками Зоны и тут выплыву я со своими «гипотезами». Да, скорее всего другие тоже замечали эти небесные трансформации и сделали свои выводы, просто молчали об этом. Слишком много у сталкеров забот, чтобы звёзды считать.
Но я время на это выкраивала. Вот и сейчас - остановилась, подняла голову. Но разглядеть ничего не успела, потому что сзади раздались торопливые шаги и негромкий оклик:
- Славка!
Я обернулась. Ко мне подходил Дымок.
История этого восемнадцатилетнего паренька одновременно проста и оригинальна. Начало, например банальное; не захотел мальчик по достижении нужного возраста идти отдавать долг Родине. Вот не захотел и всё, ни в какую. И не потому, что боялся дедовщины, тяжёлых солдатских будней и командирского произвола, а потому что ненавидел принуждение. И обязательный призыв в армию воспринимался им как принуждение. Поэтому начал мальчик, что называется «косить». Вот только платить взятки чиновникам, ухаживать за генеральскими дочками, притворяться больным или беременным, казалось ему унизительным.
Тогда, чтобы доказать себе и другим, что не трус он и не лентяй, мальчик махнул в Зону. Где он раздобыл оружие, с чьей помощью преодолел три защитные линии Периметра - я не знаю. Но раздобыл и преодолел, и однажды объявился в деревне новичков. Дальше как обычно. Набился в отмычки к кому-то из ветеранов, стал учиться ходить по Зоне. Научился, надо сказать, довольно быстро и отправился в свободное плавание. Но говорят - сначала рвался в Долг, мол, там тоже как бы армия, только на добровольных началах и, попав туда, он и Родине послужит, и гордости на горло не наступит. Только что-то не заладилось у него с Долгом, так и остался Дымок вольным бродягой. Самым молодым за всю историю Зоны.
- Привет. - Кивнула я ему. - Ты здесь, оказывается, был? Я тебя не видела.
- А я к костру подходить не стал, - пояснил Дымок, - В сторонке сидел, за забором.
- Чего так?
- Да ну, опять спаивать начнут, знаю я. А новости послушать хотелось. Потом увидел, что ты тоже от них уходишь - и за тобой. Слышал, что Кактус рассказывал. Вы молодцы. Я рад, что с вами всё в порядке.