Всё это меня очень озадачило, я продолжала так и сяк вертеть несчастный наладонник, хоть обычно подобными вещами не увлекаюсь, это фишка Кактуса - он у нас признанный хакер. Но и мне в итоге удалось кое-что обнаружить. Это был так называемый звуковой дневник, записи, сделанные на встроенный в КПК диктофон. Сталкеры часто делают такие «путевые заметки», когда нет времени или желания набирать печатный текст.
До появления друзей по моим прикидам было не менее получаса, поэтому я привалилась спиной к стволу дерева и, прижав наладонник к уху, чтобы не мешал шум дождя, начала прослушивать записи одну за другой, начиная с последней.
Это оказалось делом нелёгким. Мало того, что качество было отвратительным, так ещё и говоривший постоянно запинался, мычал что-то нечленораздельное, надолго замолкал. Более того сразу стало ясно, что чувак под конец своего пути съехал с катушек. Окончательно и бесповоротно. Он упоминал каких-то прозрачных злыдней, броненосцев, жаловался, что ему не даёт спать «чёрно-белый снег». А ещё он очень хотел найти добрую смерть с косой, которая якобы должна освободить его от мучений. Что ж, последнее ему удалось, он нашёл смерть, не знаю уж, добрая она была или злая, с косой или без.
Возможно, этот бедолага побывал под воздействием контролёра, а может, его свели с ума аномальные пси-излучения гиблых мест Зоны, но в любом случае для него и до смерти всё было кончено. Первые записи, которые я прослушала, а значит, последние из сделанных им, звучали сплошным бредом, среди которого, постоянно повторяемое желание найти смерть с косой звучало осмысленнее всего. Остального я просто не могла разобрать, оставалось только поражаться тому, в какие дебри безумия способна завести людей Зона.
Потом записи стали разборчивее и мне удалось узнать, что делавший их сталкер и его напарник по прозвищу Ахилл, возвращались с севера Зоны, от самой Припяти. Поняв последнее, я тихонько присвистнула и нажала на паузу, приостановив запись, чтобы лучше осмыслить услышанное.
Даже сейчас, когда все кому не лень твердят, что «Зона успокаивается», Припять считается одним из самых опасных её мест, наравне с Рыжим лесом, потерянным городом Лиманском и похороненным селом Копачи. Опаснее разве что сама ЧАЭС. Раньше Припять была оплотом религиозной группировки «Монолит», но год назад после того, как сдох Выжигатель мозгов, и все кому не лень ломанулись к центру Зоны, «Монолит» отступил и оставил Припять. Но свято место пусто не бывает, и менее опасным мёртвый город не стал. Что уж там такое завелось вместо группировки сектантов, точно неизвестно, но рассказывали всякое. И про жёлтый туман, ложащийся по утрам на пустые улицы и убивающий всё живое, что в него попадёт. И про призраки погибших здесь сталкеров, с наступлением сумерек бесшумно выскальзывающие из подвалов пустых многоэтажек. И даже про то, что каждый раз после заката здесь повторяется та самая ночь Большого Штурма годовалой давности. Снова между полуразрушенными домами сходятся в ураганных перестрелках бойцы «Монолита», «Долга» и «Свободы». Снова слепо рвутся к ЧАЭС бок о бок сталкер и бандит, военный и наёмник. Рвутся одержимые одной безумной целью - опередить соперников и добраться до легендарного Исполнителя Желаний.
Я во все эти россказни не особо верила, но всё равно при упоминании о Припяти чувствовала боязливый холодок. Потому что однажды настолько близко подошла к мёртвому городу, что видела верхние этажи высоток над кронами леса. Со мной был Джуль. И вот он в Припять идти отказался. Я так и не смогла понять, почему именно, но точно знаю одно – мой пёс испугался чего-то. А он очень мало чего боится, это так же верно, как то, что меня зовут Владислава Хмелёва. С тех пор я стараюсь держаться подальше от Припяти, впрочем, как и большинство здоровых на голову людей Зоны.
Отогнав воспоминания, я вернулась к прерванному прослушиванию записей ныне покойного, но отчаянного бродяги. Не помню уже, что именно я хотела из них узнать. Кто такие эти два сталкера? Зачем они ходили в мёртвый город? Что на самом деле происходит в Припяти? Всё это стало не важно, когда глухой голос говорившего, сквозь странные помехи в динамике, с паузами произнёс: «Опять видели Хмеля… а говорили погиб. Ахилл его тоже узнал… сохранил у себя координаты… если вернёмся, не забыть сказать…»
Я перестала слышать дождь и гром. КПК выскользнул из ладони и упал в траву, вниз светящимся монитором.
Год. Весь год прошедший с того момента, как я впервые попала в Зону, пролетел у меня перед глазами за одну секунду. Все триста шестьдесят пять дней и даже больше. Сколько из них я провела внутри Периметра? Не меньше двух третей. Искала. Расспрашивала знакомых и незнакомых бродяг. Платила большие деньги мутным осведомителям за то, чтобы они любую всплывшую где-либо информацию о сталкере по прозвищу Хмель, сразу передавали мне.
Когда моя бурная деятельность начала сходить на нет? Когда я смирилась с мыслью о том, что мой брат мёртв? Тогда, когда первый раз пришла в Зону не на поиски, а просто потому, что мне этого захотелось? Или вчера ночью, когда раскрыла его-мой тайник друзьям и предложила отныне делить его на троих?
Ну почему я так легко поверила в Юркину гибель?! Почему допустила вероятность того, что он мог оставить меня одну?! Гуляла по Зоне с Джулем и друзьями, сбывала торгашам хабар, проматывала деньги на Большой земле… а всё время старший брат был здесь, за Периметром, ощетинившимся колючей проволокой и стволами разного калибра!
На колено упала капля, растеклась тёмным пятнышком. Я подняла голову. Крона мутировавшего дерева всё-таки промокла? Нет, просто плачу. По-детски плачу, не вытирая слёз, давая им стекать по щекам и срываться сверкающими бусинами с подбородка. То, что не смогли сделать со мной в Зоне страх, боль и одиночество, сделала вспыхнувшая сверхновой звездой надежда.
Я впала в истерику.
Выскочила из-под неестественно густой кроны дерева и стала что-то кричать в дождь. Кричать и хохотать, запрокинув голову, позволяя струям хлестать себя по лицу, смывая засохшую кровь и слёзы. Вода стекала за шиворот, мокрая чёлка прилипла ко лбу, коса стала тяжёлой и тёмной, а я всё не могла угомониться. И неизвестно как долго бы ещё продолжался этот затянувшийся всплеск эмоций, если бы не ударившая в опасной близости молния. Последовавший за ней громовой раскат был таким, что я упала на колени, прижав ладони к ушам. Теперь и штаны стали насквозь мокрыми, зато вернулась способность соображать. Подождав пока рокот грома откатится вдаль, я поднялась и потрусила обратно под дерево, где дожидались меня брошенные вещи. Первым делом подхватила с травы КПК погибшего сталкера и сжала обеими руками так, как если бы он был самым дорогим артефактом за всю историю Зоны. Сердце билось по сумасшедшему, и не о грудную клетку, а, кажется, сразу о кевлар сталкерской куртки. Мысли метались как напуганные тараканы.
Чтобы хоть немного успокоиться, я прижала к груди руки и, закрыв глаза, застыла в неподвижности. Нельзя так делать в Зоне. Особенно если шумит дождь, гремит гром и на слух полагаться не приходиться. Но в тот момент мне не пришло в голову никакого другого способа усмирить бурю эмоций в душе. Сейчас даже не вспомню, сколько времени простояла так, прежде чем биение сердца вошло в привычный ритм, а мысли перестали скакать и начали выстраиваться в более-менее связную цепь.
Погибший сталкер делал по несколько аудиозаписей в день. Значит, Юрку он видел не позже трёх-четырёх суток назад. Я, наконец, открыла глаза и разжала онемевшие пальцы, сжимающие КПК. Зачем что-то там высчитывать, если можно просто посмотреть дату и время, когда была сделана запись?
А сделана она оказалась действительно трое суток назад, без пятнадцати семь утра. Да, Юрка в отличии от меня всегда любил рано вставать. Значит, со временем разобрались. Теперь главное – место, где именно ныне покойный сталкер и его напарник Ахилл видели моего брата.
Я вернулась на своё место под дерево и принялась прослушивать записи с самого начала, внимательно вслушиваясь даже в тот бред, который в прошлый раз пропустила мимо ушей. Слушала и постепенно впадала в панику, потому что надежда найти брата испарялась на глазах. Мёртвый сталкер ничего не говорил про то, где хотя бы примерно ему довелось увидеть Юрку. Всё, что мне удалось выяснить, два раза прослушав всё подряд, это то, что произошла их встреча где-то на севере Зоны. А север Зоны понятие очень растяжимое. Для кого-то это только сама ЧАЭС, для кого-то Лиманск, а кто-то и Радар уже севером считает. Были бы хоть примерные координаты…