- В этот раз было труднее? Прошло больше часа, но… Вроде без волн всяких обошлись.
- Нет, - коротко качнула она головой.
Какой смысл пускаться в долгие и непонятные объяснения?
- Тебя проводить? – подошла к ней Шури.
- Буду благодарна.
Маклауд отключилась перед самыми дверями лазарета – ну, теперь она, по крайней мере, знает, как они выглядят.
***
Джеймс сидел на постели, прислонившись спиной к стене, и смотрел на Аву. Она так смешно сопела во сне.
Совсем ведь ещё юная, молодая. Откуда у неё шрамы на запястьях? Откуда понимание, которое он чувствовал, когда она была рядом с ним?
Он хотел спросить, но думал, что это будет невежливо, хотя сама Аврора редко задумывалась перед тем, как что-то сказать. И в этом, пожалуй, был её плюс. Один из многих.
- Милая, да, пока спит? – хмыкнул Стив, заходя в лазарет.
- И даже когда не спит, - фыркнул Баки, поднимаясь. – Пойдём, погуляем.
Маклауд никогда не задавала ему вопросов. Ей незачем было, она проживала его жизнь вместе с ним. И поначалу ему было неловко, ведь там были и весьма личные моменты.
Но Барнс только раз подумал об этом, а после столкнулся с ней глазами – и отпустило, потому что Ава расхохоталась. Так звонко и ярко, что Джеймсу почудилось, будто он очнулся ото сна. От кошмара.
Но кроме личного и интимного, там были и его сомнения, страхи.
- Поговори с ним, - пожала плечами девушка, теребя в руках голубой цветок неизвестной породы. – Вы как две коровы на одной лужайке. Мнётесь, мнётесь, вместо того, чтобы взять – и помычать… то есть поговорить.
Они шли по лугу, что располагался за стенами дворца. Через несколько миль начинались первые постройки обычных людей, которые работали во дворце. В низине протекала речка, и в целом, весь пейзаж на закате выглядел донельзя спокойным, наталкивающим на размышления.
- Ты такая деликатная, - хмыкнул тогда Барнс.
- Мне за деликатность не доплачивают, - фыркнула рыжая. – Мне вообще, к слову, не платят. Усё на голом альтруизме, эх. – И мгновенно поменяла шутливо-детский тон на серьезный: - Поговори. Я же слышу, как ты переживаешь. А он не знает, с какой стороны к тебе подойти. Ведь даже этот блондин понимает, что ты уже не тот Баки, каким он тебя знал в 45-м.
- Я, честно говоря, и сам порой не знаю, какой я, - глядя на пасущееся внизу стадо, как назло, коров, усмехнулся Барнс.
- Родственников заприметил, м? – хохотнула она, за что получила фирменный убийственный взгляд Зимнего солдата. Якобы испуганно прикрыла рот ладошкой: - Жутко… на минутку. Ты сам-то хочешь возвращать себе этого друга?
- А если он отвернется, когда узнает, что я сделал? – Джеймс остановился, и Ава по инерции прошла пару шагов вперёд и обернулась. – Если я ему буду не нужен таким?
- Значит, я промою ему мозги и превращу в овощ с обильным слюноотделением, - небрежно отмахнулась рыжая. – Что скажешь?
- Страшный ты человек, - качнул он головой.
- А ты – нет. Роджерс может быть дураком, в чём угодно, но вот в плане людей он не ошибается. Я не знаю, как ему удается, но те, в кого он верит, всегда оправдывают его надежды. – Она заправила голубой цветок себе за ухо. – В тебя он верит безоговорочно. Красиво?
- Очень, - улыбнулся мужчина.
- …Чему улыбаешься? – спросил сейчас Стив, когда они снова оказались под тем апельсиновым деревом.
- Да так, - дёрнул плечом Барнс.
- Ава? – неожиданно проницательно спросил Роджерс.
Баки промолчал. Он не хотел говорить о ней – потому что она была безопасной темой.
Потому что она, как и всегда, была права. Они должны были поговорить.
Он должен был решить.
Джеймс уже забыл, какого это – решать что-то за себя.
- Я читал твоё дело, - сказал вдруг блондин. – То, что было у русских.
Внутри Барнса что-то оборвалось. Упало. От неожиданности. От понимания.
Мозаика сложилась. Хоть и была до дрожи странной. Невозможной.
Стив знал всё. Совершенно всё про него, про Зимнего солдата. Знал – и всё равно помогал, заботился… любил. Верил.
Баки на секунду зажмурился. А потом единственной рукой схватил этого придурка за грудки.
- Почему?! Почему ты это делаешь?! Зачем?!
Этот растяпа – прости, Господи! – улыбнулся.
- Ты знаешь – почему. И зачем.
«Я с тобой до конца, брат».
Он знал, конечно. Помнил слишком отчётливо. Ещё тогда, на хеликерриере, он вспомнил – и, видит бог, хотел убить его просто за то, что он знает что-то ещё, чего Солдат даже не помнит. А потом, в Бухаресте, это было едва ли не первым, что всплыло само и ярко. Живо.
Барнс резко отпустил Капитана, фактически оттолкнул.
Когда они гнались за уродом, что подставил его по Вене, было не до этого. Стив просто был счастлив, как щеночек, что его друг жив и помнит его. Баки же вроде и был счастлив, что помнит, а вроде и больше половины оставалось как в тумане.
Никто из них не ковырял тему глубже, чем пара предыдущих лет.
- Я не заслуживаю. Такого друга.
Кэп посмотрел на него с ехидным прищуром. Какого хрена он тут ухмыляется?!
- Авроре пожалуюсь, - с донельзя довольным видом сказал суперсолдат.
Джеймс аж оторопел на мгновение.
Эта фраза могла казаться ерундой, но Стив знал, что Баки, тот самый Баки, за которого он отмочалил Старка, поймёт.
Роджерс никогда бы не опустился до того, чтобы просить помощи у девушки. Потому что они слабые создания, их нужно защищать. Так их учили.
И если этот остолоп собирается задействовать в своих делишках Аву, значит, он показывает, что готов на всё.
Любые методы в ход, лишь бы помогло.
Поэтому Баки ухмыльнулся.
- Рисковый, что ли? Ей, чтобы натянуть тебе глаз на задницу, даже сыворотка не нужна.
- Ты вообще на чьей стороне? – возмутился блондин.
- На её, что за вопрос? – фыркнул Барнс. – Я жить хочу.
Они переглянулись. Конечно, этот разговор не решил всех проблем. Но, по крайней мере, каждый из них знал, что он есть у другого.
Когда они возвращались обратно, рыжая гуляла по парку. Ну как – гуляла? С кем-то ругалась по телефону.
- Что ещё за истерики, кудрявый? – мрачно спросила она кого-то на том конце.
Потом заметила мужчин и, поджав недовольно губы, ушла поглубже, чтобы её не было слышно.
- «Кудрявый»? – повернулся к Стиву Джеймс. – У неё есть брат?
- Они сейчас называют это «парень». У неё отношения с парнишкой Пауком, помнишь, в Берлине? – ответил Роджерс.
- Вертлявый такой? В костюме гимнаста? – округлил глаза Баки. – Ты его ещё щитом умыл?
- Да, этот самый.
- Ему хоть шестнадцать-то есть? – глумливо хохотнул шатен.
- Вообще-то уже семнадцать, - отрезала Аврора, появляясь из-за поворота. – Сплетничаем, девочки?
- Не обижайся, Ава, пожалуйста, - улыбнулся Стив. – Нам, старикам, простительно.
Зелёные глаза раздражённо прищурились. Она уже хотела сказать что-то резкое, когда Джеймс улыбнулся, тем самым переключая её внимание на себя.
- Значит, тебе тоже семнадцать? На кого планируешь поступать? Вы же в этом возрасте выпускаетесь из школы?
- Тему переводим, а, Летний капрал? – фыркнула Маклауд, но уже спокойно.
Капитан Америка вылупился на неё так, словно впервые увидел, и расхохотался, хватаясь за левую сторону груди.
- Боже, ты слышал?.. «Летний капрал»! – Блондин смеялся так, что аж хрюкнул в конце, когда воздуха стало не хватать.
- Дайте камеру, люди, хрюкающий символ американской нации! Прэлесть, да и только, - улыбнулась рыжая.
- Кости Христовы, Роджерс, я думал, что отучил тебя от этой привычки ещё в тридцать пятом, - закатил глаза Барнс.
- «Летний капрал», у-у-уха… Теперь только так тебя и буду звать, - хлопнул его по плечу друг.
- Ну спасибо, - цыкнул на девушку Джеймс.
- Не за что! – ослепительно улыбнулась она, девочкой-паинькой заводя ручки за спину. – Меньше будете на лавочках сплетничать… бабулечки.
Солдат сделал вид, что встаёт, дабы надрать кое-кому её симпатичную задницу, и эта самая задница с повизгиванием припустила во дворец. Но на бегу обернулась и показала два больших пальца вверх.