В течение двадцати двух лет Форда считали «средним» режиссером. После выпуска «Осведомителя» он стал мировой знаменитостью. Академия киноискусств и наук объявляет его лучшим американским режиссером 1935 года.
Джон Форд — единственный американский кинорежиссер, который с огромным интересом и волнением показал трудную жизнь бедняков — крестьян, рабочих, матросов, безработных. Они стали героями его лучших фильмов: «Плуг и звезды» (1937), «Молодой мистер Линкольн» (1939), «Гроздья гнева» (1940), «Долгий путь домой» (1940), «Табачная дорога» (1941) — и тех сценариев, которые опубликованы в настоящем сборнике.
Стремление правдиво рассказать об участи бедноты заставило Форда отбросить обычную голливудскую эстетику, отказаться от стандартных сценариев с их неправдоподобными «занимательными» сюжетами и обратиться к экранизации произведений Л. О’Флаэрти, Шона О’Кейси, Д. Стейнбека, Э. Колдуэлла. Он избегает голливудских кинозвезд, которые переносят из фильма в фильм одни и те же малоправдоподобные образы, отвергает пышные голливудские павильоны.
Внимание режиссера привлекает повседневная действительность, духовный мир простого человека. Форд умеет поэтично показать обычный семейный обед, спокойную дружескую беседу, ожидание родов, встречу или прощание матери с сыном. Нищенское одеяние, пыль, уголь или пот на лицах не мешают ему рассмотреть благородные чувства людей, раскрыть их духовную красоту. Среди его героев есть люди, одичавшие от нужды, у которых жизнь отняла возможность понимать окружающее, есть и великаны духа, ставшие воплощением народной мудрости.
Д. Форд показывает — и нередко показывает ярко, правдиво, как тяжело живется трудовому человеку. Но тщетно было бы искать в его фильмах объяснения причин их несчастий, а тем более изображения борьбы за народное счастье.
Во многом здесь повинна цензура. Но чаще всего и сам Джон Форд, и его сценаристы, да и авторы избранных ими литературных произведений, далеки от анализа социальных причин народных бедствий, которые ими изображаются. И неслучайно поэтому фильмы Форда иной раз призывают повернуть назад колесо истории к патриархальным временам или взывают к христианскому милосердию. Лишь один Том — герой картины «Гроздья гнева», как и герой одноименного романа Д. Стейнбека, приходит к выводу, что его долг — бороться за права народа...
Если в «Осведомителе» изображен богатырь — нищий духом, то герои другого, еще более значительного и интересного фильма Д. Форда «Как зелена была моя долина», шахтеры Уэльса — богатыри и телом и духом.
Сценарий, являющийся экранизацией одноименного романа английского писателя Р. Ллевеллина, принадлежит перу одного из крупных американских кинодраматургов — Филиппа Данна, который пробовал свои силы также и в режиссуре. В 1957 году по собственному сценарию им поставлен фильм «Трое храбрых мужчин» — об «охоте на ведьм» в США.
«Как зелена была моя долина» Ф. Данна — лучший голливудский сценарий, посвященный рабочему классу. Это трагический рассказ о гибели сильной и благородной шахтерской семьи.
Сценарий показывает, что прогресс техники в капиталистическом обществе — бедствие для рабочего: падает заработная плата, начинается безработица; из шахты изгоняются передовые люди, наиболее сильные индивидуальности, опасные хозяину.
Но в то же время сценарий полон неразрешимых противоречий: в нем есть призыв к реформизму, который является якобы единственным спасением рабочего класса, и здесь же показано, как действительность опрокидывает расчеты тех, кто надеялся на мирное соглашение труда и капитала. Зрителя пытаются уверить, что церковь может стать защитником и духовным вождем народа. И вместе с тем ему рассказывают трагедию пастора Граффидда, который, поверив в эту миссию, потерпел крах, потому что его добрые намерения идут вразрез с реальными фактами. Подлинным хозяином церкви оказался враг рабочего движения, ханжа и лицемер Парри. И здесь, как и в «Осведомителе», действие вынесено за пределы США. На этот раз... в Уэльс.
Сценарий «Как зелена была моя долина» чрезвычайно интересно построен. Все события предстают как бы в восприятии одного из героев — мальчика Хью. Здесь всё — его воспоминания, хотя сам он часто и не присутствует в кадре.
Хью не только комментирует происходящее, он раскрывает внутренний смысл событий и поведения героев, направляет внимание на важные, но малоприметные факты, которые могли бы ускользнуть от зрителя. Многокрасочные интонации рассказчика — то лирические, то скорбные, то радостные, то гневные или патетические — всегда усиливают эмоциональную окраску действия. Подобно древнегреческому хору, Хью вторгается в повествование, размышляет по поводу происходящего, негодует, радуется и оплакивает гибель героев. Этот прием «от рассказчика» дает широкую возможность использовать в фильме авторский текст, придает сценарию лирическое звучание и во многом определяет его построение. Идилличность в изображении далекого прошлого и принцип отбора событий, оправданы тем, что именно так они сохранились в памяти Хью. В финале размышления Хью придают событиям особую трагическую окраску и усиливают осуждение ханжества и лицемерия.