Однако с помощью французского реактора «Озирак» Ирак мог бы получать до 10 килограммов плутония в год. Это позволило бы ему начать производство до 3 атомных бомб в 1983 году и до 5 атомных бомб в 1985 году.
В Ираке проводится также широкая программа биологических разработок в военно-прикладных целях (тиф, холера, сибирская язва, туляремия, бубонная чума и др.) Биологическое оружие привлекает Саддама Хусейна своей дешевизной и эффективностью. Один пузырек с вирусом антракса, если его выпустить в городской водопровод, может при определенных условиях вызвать страшную эпидемию.
Ирак опять обратился к Франции, и дело делается под крышей развития сельского хозяйства и животноводства. С такой невинной целью министр сельского хозяйства Ирака подписал 2 ноября 1974 года в Париже контракт с Институтом Мерие о строительстве первой бактериологической лаборатории. Работы сконцентрированы там, однако биологического оружия Ирак пока не имеет.
Более продвинутыми являются работы по созданию химического и ракетного оружия. В конце 1975 года в Багдаде было принято решение о создании промышленного производства отравляющих веществ различных видов. Это опять-таки делается под крышей сельскохозяйственного развития, например производства пестицидов. В этом деле с ним сотрудничает ряд фирм Италии, Бельгии и ГДР. В настоящее время Ирак уже обладает арсеналом химических боеприпасов и боевых отравляющих веществ типа иприт и VX. Нельзя исключать их применения против Ирана и Израиля.
У Ирака имеются около 50 бомбардировщиков МиГ-23 БН и СУ-20, способных достичь Израиля. Есть у него также 11 установок ракет «земля — земля», дальностью до 300 километров, но до Израиля они не достают. Аналогичные ракеты есть также у Сирии и Ливии.
Не знаю, как отреагировали на доклад своих ближневосточных экспертов Андропов и Устинов, но Громыко вылил на своих ушат холодной воды.
— Успокойтесь, молодые люди, — раздумчиво произнес он, расхаживая по кабинету. — Иракский президент расчетливо ведет игру и мы ему нужны постольку, поскольку наши интересы могут совпадать. То же и в его отношениях с американцами и французами. Поэтому не надо строить иллюзий, а политику в отношении Ирака надо проводить исходя из тех же принципов: там, где нам выгодно, — будем поддерживать; там, где не выгодно — умывать руки.
Создание ядерного оружия, если, конечно, Саддам Хусейн сможет его создать, привнесет много неизвестного в ближневосточный пасьянс. Но давайте порассуждаем, так ли уж это для нас опасно? Можно ли представить такую ситуацию, чтобы иракская атомная бомба была обращена против нас? Я таких ситуаций не вижу. А вот американцам и их союзнику Израилю это должно причинить немалую головную боль. Ближневосточный конфликт разгорится с новой силой и тогда нас будут на коленях умолять помочь его урегулировать. Так что наблюдайте за развитием обстановки, думайте и не спешите действовать…[33]
«В общем, АА был в своем амплуа», — так прокомментировал этот монолог министра Анатолий Адамишин, заведующий 1-м европейским отделом МИДа, которому я поверял свои невзгоды.
Оказалось, не только в Москве просчитывали возможные повороты в политике Ирака.
Поздно вечером 7 июня 1981 года мне позвонил Р.В. Ящук — мой визави из КГБ, который в 1-м Главном управлении вел ближневосточное направление. Вопреки обыкновению он был возбужден и сказал, что только что слышал по Би-Би-Си, будто израильтяне бомбят иракский ядерный центр под Багдадом. Я тут же позвонил в Министерство обороны, но там ничего не знали, а в ТАСС подтвердили, что располагают той же информацией, что и Би-Би-Си. Тогда мы решили большое начальство не тревожить, а ждать сообщений из Багдада.
Ночью пришла шифровка от посла Барковского. В 9 часов вечера его срочно пригласил Тарик Азиз и сообщил, что израильские самолеты только что совершили налет на ядерные реакторы Ирака. Подробностей он не касался, подчеркнув только, что израильский налет совпал по времени с действиями иранской авиации в прифронтовой зоне. А это свидетельствует о сговоре между сионистами и фундаменталистами. Он признал, что иракская служба ПВО фактически прозевала израильский налет.
К утру стала поступать более подробная информация от советских ведомств в Багдаде, из которой складывалась такая картина. 14 израильских самолетов F-16 обошли с юга иорданскую систему ПВО и через Саудовскую Аравию в северо-западной ее части вошли в воздушное пространство Ирака. В 18.35 они нанесли бомбовой удар по ядерному центру. Французский реактор «Озирак» полностью уничтожен, а наш цел. На обратном пути израильские самолеты беспрепятственно дозаправились над территорией Саудовской Аравии. Саудовские АВАКСы в это время находились в южной части Персидского Залива и по дальности расстояния не засекли израильские самолеты.
Утром, едва я вошел в кабинет, меня сразу же вызвал Громыко и недовольно буркнул:
— Ну что там у вас опять приключилось?
Выслушав ответ, он сразу же сел к телефону обсуждать ситуацию с Андроповым и Устиновым.
Андропов был уже полностью в курсе дела и его интересовало, не является ли эта акция Израиля прелюдией, пробным шагом к каким-то военным акциям в Ливане или против Сирии. У нас есть информация, — говорил шеф КГБ ледяным тоном, — что Бегин принял решение о налете на Ирак два месяца тому назад. Как тогда понимать кризис в Ливане — отвлекающий маневр?[34] И что собирается делать в ответ Саддам Хусейн? Тут надо четко разделить, что он хочет и что он может. Выяснить, какими средствами нанесения ответного удара по Израилю он располагает.
— …твою мать, — раздался из телефонной трубки громкий, на весь кабинет комментарий Дмитрия Федоровича Устинова. — Совсем распоясались эти израильтяне — уже на наших союзников нападают. Пора им укорот давать, а то следующей будет Сирия.
После этого Громыко тут же дал поручение срочно, одна нога здесь другая там, подготовить Заявление ТАСС, указания для представителя СССР в ООН Трояновского и обращение к американцам через посла Добрынина.
— Язык должен быть жестким, — наставлял Громыко. — США вложили это оружие в руки Израиля, покрывают его политику разбоя и террора, а потому не могут не разделять ответственности с Израилем за его действия. Советское правительство выражает надежду, что правительство США все же найдет возможным занять более ответственную позицию в связи с действиями Израиля, который предпринимает в отношении арабских народов одну безрассудную акцию за другой, мало заботясь, что этим он все больше подрубает свое собственное положение как государства.
А Менахем Бегин, как бы отвечая на вопрос Андропова, что означает эта акция Израиля, заявил:
— «Господину Асаду я заявил: или он отдаст приказ о выводе ракет, или же мы их уничтожим».[35]
В Москве, естественно, взвешивали, сможет ли Израиль выполнить свою угрозу или же это бравада. И отвечать на этот вопрос снова пришлось Примакову.
Прошло совсем немного времени, и он снова появился на Ближнем Востоке. На этот раз он был гостем короля Иордании Хусейна на его вилле в Акабе на Красном море. Это был скромный, отнюдь не королевского вида домик на берегу Акабского залива в сотне метров от границы с Израилем. Своим друзьям Максимыч так рассказывал об этой встрече:
— Король предпочитает отдыхать не у моря, где шумят волны, а в тиши пустыни. Поэтому он сам сел за руль джипа и повез меня в пустыню к черным скалам, где любил проводить время в тишине и одиночестве.
«Было воскресенье, 7 июня, — рассказывал король. — Я сидел в тени этих черных скал и думал. Неожиданно я увидел над головой израильские бомбардировщики. Они летели в сторону Саудовской Аравии. Нет, решил я, саудовцев они бомбить не посмеют. Наверно, летят на Багдад. В джипе у меня набор телефонов, и я позвонил сначала в Аман, в Министерство обороны. Никто не отвечал. Я стал звонить в Генеральный штаб — тот же результат. Я рассердился: мои генералы, узнав, что я поехал отдыхать, разбежались, кто куда. Что делать?
34
Интересно, что 22 июня 1981 года Бегин заявил членам комиссии по иностранным делам Кнессета, что он отвлекал внимание от готовящегося налета на пригороды Багдада, выступая с заявлением, в котором угрожал уничтожить сирийские ракеты. На самом деле, сказал он, сирийские ракеты не мешают действиям израильской разведки. (ТАСС, 1981, 25 июня)