— Чего же ты добиваешься? — решил поинтересоваться он у подростка.
— Чего добиваюсь? — переспросил тот.
— Ты же ради чего-то всё это делаешь, верно? У тебя должна быть какая-то цель, чтобы идти на подобное. Ты выступил против меня, получил огромную силу и сейчас находишься в шаге от того, чтобы стать самым опасным злодеем за всю историю этого мира. Так ради чего всё это? Ради мести за прошлое? Или же у всего этого есть иной замысел?
— Сам Все За Одного решил побеседовать со мной по душам? — с иронией в голосе спросил Син.
— Ты всё равно меня уже не отпустишь. Финал я знаю, — с ноткой грусти ответил обладатель множества причуд. — Теперь мне хочется знать лишь одно – какую цель ты преследуешь.
Айкава на мгновение отвёл взгляд в сторону, его яркая улыбка стала меньше и приобрела печальный оттенок. Он медленно поднял голову, всматриваясь в безмолвное небо, словно ища там ответ на невысказанный вопрос. Глубокий вздох сорвался с его губ, и он, не торопясь, начал говорить, остановив свой взгляд на одном из белоснежных облаков.
— Знал бы ты, сколько раз я задавал этот же вопрос самому себе, — смешок вырвался из его уст. — Со стороны, наверное, все мои действия выглядят странными и нелогичными. Впрочем, по cути, так и есть, — пожал плечами он. — Долгое время я делал всё без особой цели и умысла, и лишь недавно мне пришлось задуматься об этом. Как ни странно, я пытался найти ответ там, где его не могло быть — в бесконечной ярости и мести. Вроде бы всё просто: убей тех, кто причинил тебе боль, и это должно принести облегчение. Но нет, с каждой новой победой я чувствовал себя всё более пустым. И тут я зашёл в тупик.
Его взгляд переместился вверх, и он заметил группу птиц, парящих в ясном небесном просторе. Они двигались плавно и свободно в едином потоке.
— Потом я решил подойти к этому вопросу с другой стороны – со стороны своей семьи, — продолжил он. — И после этого ответ пришёл ко мне достаточно быстро: я делаю всё это лишь ради того, чтобы отец не был полностью прав. Мне… хочется, чтобы хотя бы часть его плана была разрушена. Он с детства растил меня с целью уничтожить тебя, планируя почти каждый момент моей жизни. Всё проходило под его контролем: моё детство, моя школьная жизнь, мои редкие отношения с не менее редкими в моей жизни друзьями, моё поступление в академию, мои первые конфликты и каждый мой поступок. Он старался держать меня в рамках своего идеального плана, и даже сейчас, когда он уже мёртв, его план всё ещё продолжает реализовываться – до самой мельчайшей детали. Отец лишил меня личности ради вот этого момента – момента, когда мне удастся тебя прикончить. Ужасно звучит, не считаешь?
Он невольно засмеялся, но смех этот был не из удовольствия, а скорее от недоумения и горечи. Его взгляд ненадолго скользнул по разрушенному пейзажу, ирония ситуации — когда всё, к чему стремился он, оказалось навязанной ему ложью — не могла не вызывать странного разочарования.
— Когда до меня всё это дошло, я понял, чего на самом деле желаю. Я… хочу быть личностью. Хочу быть… самим собой: без навязанных мыслей, в чистом разуме и со своими мечтами и желаниями. Но не только этом состоит моё главное желание, — сделал небольшую паузу он. — Вся моя жизнь была фальшивкой всё это время. Можно сказать, что я и не существовал в этом мире вовсе – в нём находилась лишь моя оболочка, которую контролировал отец. Именно с этим и связано моё главное желание – я хочу существовать в этом мире. Хочу, чтобы в нём существовало моё истинное я, но одного моего признания моего же существования мало, понимаешь? Я ещё не верю в то, что по-настоящему живу. Из-за этого я и решил стать величайшим злодеем – чтобы все люди запомнили меня! Я бы с радостью стал героем, чтобы меня запомнили и вспоминали добрым словом, но, увы, этого уже никогда не будет – не после того, что я сделал. Поэтому, mon amie, у меня остаётся лишь один путь – путь величайшего злодея, о котором не смогут забыть ещё очень долго. Плевать, что все они будут упоминать моё имя лишь в негативном ключе, и плевать, что моё имя будут мешать с грязью. Я не прошу понимания и не ищу прощения. Всё, что мне нужно, — это быть запомненным. Я хочу, чтобы мир помнил, что я существовал, что я оставил свой след, каким бы ужасным он ни был. Это всё, что у меня есть… и, наверное, всё, что мне нужно.
Его взгляд вновь поднялся к небу, и он на миг задержался на парящих там птицах, свободных и беззаботных, таких, какими он сам никогда не был и не мог быть. В его глазах мелькнула зависть, но она быстро исчезла, оставив лишь ту же грустную улыбку на его лице.
— Возможно, в другом мире, в другой жизни, всё могло бы сложиться иначе, — прошептал Айкава, едва ли осознавая, что говорит вслух. — Возможно, я мог бы быть счастлив, если бы у меня был шанс жить не как инструмент чужой воли, а как кто-то, кто способен принимать свои собственные решения. Но увы… Это всего лишь мечта, которой не суждено сбыться, — пожал плечами он. — Но я знаю точно, что мне под силу кое-что изменить. Сейчас у меня появилась частичка свободы, и я намерен использовать её на полную. Я разрушу план отца – запомнюсь этому миру так, как хочу этого я. Сейчас я действительно могу стать... сценаристом собственной жизни. По крайней мере, её конца.
Вздохнув, подросток на несколько секунд прикрыл глаза, собираясь с мыслями. После этого он вновь открыл их и направил взгляд на Все За Одного.
— Доволен? — поинтересовался Син.
— Вполне, — ухмыльнулся старый злодей. — Мне было бы достаточно и короткого ответа, но спасибо за столь подробное объяснение. Никогда в жизни не слышал истории столь печальной и вдохновляющей одновременно, — с сарказмом в голосе проговорил он.
В ответ на это подросток лишь слабо улыбнулся и направил правую руку в сторону противника.
— Рад, что ты до самого конца остаёшься собой, — сказал он. — Поэтому я прикончу тебя одной атакой. Не хочется мне ещё сражаться с тобой в форме младенца.
— Это был бы вполне интересный бой, — предположил ВЗО, — и ты бы в нём проиграл.
— С чего бы это?
— Ни один нормальный человек не поднимет руку на младенца.
— Только если он не самый ужасный злодей столетия.
Все За Одного хрипло рассмеялся, услышав этот последний комментарий.За плечами у него был долгий путь, усеянный победами и поражениями, но жажда битвы не угасала. Он словно хищник, изучающий добычу, восхищался силой противников, но в то же время чувствовал к ним презрение. Ведь никто из них не мог сравниться с ним, не мог даже пощекотать его нервы. Каждая победа лишь укрепляла его веру в собственное превосходство.
А теперь он стоял на противника и готовился к своей смерти. Какая ирония.
— Хочешь что-нибудь сказать напоследок? — поинтересовался Айкава.
Мужчина в облике ребёнка на мгновение задумался, его глаза сузились, когда он посмотрел на Сина, словно взвешивая все варианты, которые у него остались. Но что-то в выражении лица подростка заставило его понять, что любые слова сейчас будут пустыми, лишенными значения.
— Хочешь знать правду? — наконец, произнес ВЗО, его голос был низким и тихим, но в нем все еще звучала сила, некогда подавлявшая миллионы. — Я никогда не считал, что проиграю. Даже сейчас, стоя перед смертью, я не могу поверить, что всё заканчивается именно так. Но в то же время меня греет мысль о том, что я всё ещё не полностью проиграл.
— Что ты имеешь в виду? — не понял парень.
— Внутри Томуры всё ещё живёт частичка меня – моей причуды. И пока он будет жив, буду жить и я, а это значит, что для того, чтобы тебе победить меня, тебе придётся сразиться и с ним.
Син нахмурился, чувствуя подступающее разочарование от слов старого злодея. После всего, через что ему пришлось пройти, он надеялся, что сможет наконец положить конец кошмару навсегда, но сейчас казалось, что его борьба ещё далека от завершения.
— Ты даже умирать просто так не хочешь, — усмехнулся он. — Мы с тобой чертовски похожи – оба стараемся любыми способами избежать неминуемого.
Его собеседник чуть ухмыльнулся в ответ на это замечание, понимая, что мальчишка прав. Оба они были слишком одержимы своими идеалами и целями и поэтому готовы были пойти на всё, только бы добиться своих целей.