Сине-желтый Ара, Какаду и Колибри взяли на себя иностранные корреспонденции и бόльшую часть раздела «Происшествия». Позволим себе процитировать одну из новостей, которою эти Птицы намеревались украсить первый номер: «Утка с берегов Гаронны сообщает: в наших болотах все чрезвычайно встревожены исчезновением юной Лягушки, любимой всеми товарками. Поскольку пропавшая отличалась весьма пылким воображением, не исключено, что она сама решила свести счеты с жизнью. Все кругом теряются в догадках относительно причин, которые могли толкнуть несчастную на этот отчаянный шаг».
Вот что только что вышло из печати! Великолепные сцены частной и общественной жизни животных. Животные, нарисованные ими самими и списанные с натуры другим. Цена всего 6 су
Пересмешник попросил позволения заканчивать каждый номер газеты подборкой каламбуров на манер парламентской хроники газеты «Шаривари»; он предложил для своей рубрики остроумное название «Бред сивой Кобылы».
Газету предполагалось издавать без рекламных объявлений. Индюк намеревался лично запатентовать идею столь необычную, но Шакал, вхожий на биржу, убедил его, что это излишняя предосторожность, поскольку подражателей у него не найдется[158].
Оставалось найти название и управляющего, и дело сладилось бы окончательно, но Лис как зверь здравомыслящий и Заяц как зверь отважный, но все-таки не герой, убоялись сложностей, сопряженных с подобным предприятием. Лис очень мудро заметил, что, издавая газету, Животные непременно скатятся с вершин философии, науки и морали в болото ежедневной политики; что путь журналиста отнюдь не усыпан розами; что Зверям придется иметь дело с сентябрьскими законами о печати и с прокуратурой, за спиной которой маячат штрафы и тюрьма[159]; что у Зверей-газетчиков будет много врагов, но мало подписчиков; что им придется уплатить колоссальный гербовый сбор и представить огромный залог[160]; что на это уйдет весь их капитал; что при нынешних ценах на газеты Звери, которые не купаются в роскоши, например Крысы, не наскребут денег на подписку; что всякий, кто задумывает предприятие, полезное для просвещения масс и популярное среди них, обязан прежде всего позаботиться о его дешевизне; и наконец, что газеты уходят, а книги остаются (во всяком случае, на складах).
Я надеюсь в один прекрасный день доказать, что в руках умной Сороки орудие это имеет не меньше силы, чем в когтях Льва или в лапах Лиса
Эти и многие другие причины заставили исключить пункт о газете из повестки ночи без дальнейшего обсуждения.
Вообще нужно заметить, что сей достопамятный заговор был устроен так ловко и так удачно, что назавтра ни г-н префект парижской полиции, ни сторожа Ботанического сада не обнаружили в Париже никаких перемен; они до сих пор пребывают в неведении касательно необыкновенных происшествий этой ночи, навсегда вошедшей в историю революций животного мира и составившей одну из самых чудесных ее страниц.
Не успели господа делегаты покинуть издателей «Сцен частной и общественной жизни Животных», как Почтовый Голубь принес им нижеследующее циркулярное письмо, подлежащее немедленному обнародованию и распространению.
Господа Павиан и Попугай,
главные редакторы
Всем Животным
Любезный будущий сотрудник,
Считаем своим долгом сообщить Вам постановление комиссии, уполномоченной надзирать за изданием.
Ради морального и материального успеха той публикации, за которую мы взялись все вместе, рекомендуем господам Животным-сочинителям излагать свои мнения с такой умеренностью и таким беспристрастием, чтобы Животные любого возраста, пола и убеждений, включая Людей, нашли там полезные советы, суровую и справедливую критику, но не сумели обнаружить ничего противного незыблемым законам нравственности и приличий.
По сей причине было постановлено, что всякая статья, содержащая призывы к насилию и злобные выпады, которые столь часто порочат печатные произведения в мире человеческом, оскорбляя чистые сердца и тонко организованные натуры, будет возвращена автору, а имя его с этих пор исчезнет из списка наших сотрудников.
N.B. Редакционный комитет был вынужден привлечь к изданию, исключительно на предмет вычитки гранок, несколько Людей, которые в совершенстве владеют этим нелегким ремеслом и заслуживают благорасположения звериной нации хотя бы по причине своего мизантропического нрава.
158
Газета без рекламных объявлений в самом деле оказалась бы неслыханным новшеством: после того как в 1836 году журналист Эмиль де Жирарден произвел настоящую революцию в газетном деле, вдвое снизив цену подписки на свою газету «Пресса» именно за счет систематической публикации платных рекламных объявлений (а для привлечения читателей стал печатать романы с продолжением, так называемые «романы-фельетоны»), его примеру поспешили последовать редакторы других крупных парижских газет.
159
В сентябре 1835 года, после неудавшегося покушения Фиески на короля Луи-Филиппа, во Франции была вновь введена предварительная цензура для рисунков, литографий и гравюр. Кроме того, закон запрещал призывы к смене государственного строя и нападки на короля и королевскую фамилию; за публикацию текстов такого рода власти возбуждали судебные процессы против газет или авторов; виновные рисковали быть приговоренными к денежным штрафам и даже к тюремному заключению.
160
С декабря 1830 года издатели ежедневных парижских газет должны были ежегодно платить 2400 франков в качестве залога (в провинции залог был в три раза меньше), а также гербовый сбор – 6 сантимов с каждого печатного листа площадью 30 квадратных дециметров.