ТИТОВ П. И. — Как худой музыкант — не глядит, настроена музыка или нет, а все дует. По пьяной лавочке всегда так бывает.
СТЕКАЧОВ Т. В. — Хочь чепуху, видно, Есенин напишет, все берут печатать: «А, Есенин! Давай!»
ТИТОВА Л. Е. — Хотел он старинным языком написать, а вышло у него по-своему, худо.
БОЧАРОВ Ф. 3. — Сложения у него в речи тут нетути. Как колесо разбитое, шебарчит. Иное сочинение, хоть старинное, но в нем сложенье есть: хоть ты как его перевороти, в нем сомышленье понятное, а тут горох рассыпанный. У татар лучше поймешь.
ШИТИКОВ Д. С. — Вот есть стих «Бородино». Там все по-человечьи обрисовано, понять можно, как и что было. Рассказ тебе там дается правдишный. Да там и без истории все видать. Еще лучше исторического описания, а тут шурум-бурум. Как-то «воззвахом» написано, по-апостольски. Он и про татар этаким манером катает. Не так бы надо про татар.
НОСОВ М. А. — Хотел-то он написать по-былинному, да духу не хватило про него. Вышло как-то по-кобылиному.
ГЛАДКИХ А. И. — Таких языков, как в стиху, нет на свете. Все тут языки смешаны, перекручены по-есенинскому.
Примечание:
«Песнь о Евпатии Коловрате» прочитана мной была после продолжительной «отставки» есенинских вещей. Тем не менее, как только я прочел одну строфу этого стихотворения, аудитория как-то дурно захохотала, заволновалась:
— Он!
— Колоброд!
— Чуем, что он!
— Есенин!
— Да ну его к чорту!
Не могу не упомянуть здесь о маленьком курьезе, характеризующем отношение коммунаров к Есенину. В настоящее время они установили за мной любопытную слежку. Происходит вот что. Я усаживаюсь за стол для очередного чтения. Они пристально устремляют ищейские взоры на книжку, которую я держу в руках. Это — попытка узнать, не собираюсь ли я опять читать Есенина, который набил им оскомину дурными стихами и мало радовал хорошими.
Если же крестьяне безошибочно угадывают в моих руках белую, маленькую по формату, но толстую книжку с березкой на обложке, они корчат физиономии и тоскливо роняют:
— Опять, поди, про рязанскую кобылу?
— Али про то, как луну обос!...
— И когда только конец будет этому Есенину?
Борис Пастернак «Спекторский» (Отрывок из романа)
Читано 12 марта 1928 года
НОСОВ М. А. — Еще один Есенин проявился! Радуйтесь!
ТИТОВА Л. Е.- Ни то ни се.
БОЧАРОВА А. П. — Этот писатель раскомашил стихом!
ТИТОВ Н. И. — Кто-то пошто-то в калину залез?
ТИТОВА Л. Г. — Не дала я этому стиху ума. Калина-малина, куричье гавно, а боле ничо не сказано.
ТИТОВ Н. И. — Ничо нет понятного. Ничо к толку не произведено. Весь стих как стриженая курица — страшная! Не писать бы ему такие.
СТЕКАЧОВА П. Ф. — Лучше бы он написал какую-нибудь песню!
ШИТИКОВ Д. С. — Тут и написано-то всего кол да перетыка. Пастернак этим стихом казну ограбил.
ТУБОЛЫДЕВ И. И. — Я его критиковать не желаю. Он (стих. — А. Т.) мне так опротивел, что говорить о нем тошно. Отдельно слова понятны, а вместе — нет.
ЗУБКОВ М. А. — Слова русские, понятные, но в них нет материалу.
НОСОВ М. А. — Взыскать с автора в пользу государства все, что он получил за эти стихи!
ШИТИКОВ Д. С. (кипятится больше прежнего). — Конфисковать у него имущество! Да как же? Свинья гряду изроет, и то соседи ругаются, а тут вон какой капитал гибнет!
Общее мнение:
Стихи «на мотив» «Спекторского» есть особый вид казнокрадства, которое нужно немедленно уничтожить. Чепуха!
Заключение:
Верю: в недалеком будущем низовая массовая критика литературы (здесь я не говорю о специальной, академической литературе) станет обыденной и повсеместной. Только тогда начнется настоящий смотр художественного слова. Писателям предстоит труднейший экзамен перед массами.
Публикация Ирины Зельцман и Евгения Клименко
«Быть всю жизнь здоровым противоестественно…»
Письма Анатолия Кторова Борису Зону. Часть вторая
Москва. 22 января 1952 г.
Дорогой ядовитый друг Борис!
... Ангина была подлая, долго не отпускала, даже, приступив к труду, чувствовал себя недели три никуда не годным старцем. Во время болезни был заменен и в «Дяде Ване» и в «Плодах». Так как я отказался — по слабости телесной — перебегать от Чехова к Толстому, теперь профессора играет в очередь Кудрявцев. Пока в Ленинград не собираюсь, но, возможно, с конца мая до июля театр приедет на гастроли — тогда насладишься моим обществом до предела. Понимаю так, что, если театр успеет до мая выпустить «Октябрь», то приедем, если не поспеем, то... наоборот.