Если, конечно, не считать сегодняшнего эпизода.
— А с чего он вдруг меня вспомнил? — прервал неприлично затянувшееся молчание Чистов.
— Не знаю. Вернее, не все знаю. Он сам тебе расскажет, — ответила жена и, снимая возможные неприятные вопросы, добавила: — Он нашел меня в социальной Сети. Но ему почему-то нужен ты. Я дала твои телефоны, рабочий и мобильный. Все. Увидимся.
— Увидимся, — машинально ответил Владимир Сергеевич.
И в самом деле, многовато событий для одного скучного дня. Чистов честно просидел в кабинете еще четверть часа, однако звонка не дождался.
Хорошо, пусть звонит на мобильный — все равно Владимир Сергеевич скоро спустится в метро. Честно говоря, несмотря на давность произошедших событий, он до сих пор недолюбливал Ивана Басаргина.
2
Майка быстро шла по залитому апрельским солнцем Бродвею, в сторону Батарейного сквера, к океану. Заметно округлившаяся фигурка никак не мешала ей ловко лавировать в довольно плотном людском потоке. Дел у нее тут никаких особых не было, просто выпали три свободных часа — заранее запланированная важная встреча отменилась, так что все совпало: встречаться должны были на Манхэттене (ньюйоркцы смешно произносят — Ман’этен, не выделяя, а лишь обозначая звук «х»), встреча отменилась не по ее вине. Поэтому вовсе не стыдно потратить некоторое время на бестолковое, но такое симпатичное занятие: потолкаться в веселой нарядной бродвейской толпе, наполовину состоявшей из туристов, полюбоваться на прекрасные витрины модных магазинов в районе Пятой авеню, а потом, пройдя мимо огромного чугунного бычары, вечно оседланного детьми и молодежью, выйти к заливу и поглазеть на океан.
Откровенно говоря, это было совсем неконструктивно. Скорее в духе папы, чем мамы. Но — безумно приятно.
Вообще, данная темка часто занимала Майкины мозги.
Мама, несомненно, была кумиром и примером для подражания. Столько интеллекта, перемешанного с куражом, бешеной жаждой созидания и самоутверждения, Майка больше ни у кого не встречала. Хотя и сама училась в достойном вузе и общество себе всегда выбирала по привитому мамулей вкусу.
Папик — стопроцентно обратная картина.
Умен — однозначно. Не просто умен, а глубоко и разносторонне. Выглядит тоже на все сто. Тетки до сих пор оборачиваются, когда он легкой походкой крейсирует по бульвару. Но ему без разницы, что надевать.
Ему без разницы, с кем общаться.
И самое главное — ему без разницы, чего он в конце концов добьется в этой жизни.
Перед самым отъездом в Америку, где она продолжила московское образование, Майка совершенно случайно познакомилась с папулиным тренером по боксу, довольно старым, хоть и бодрым дедуном Виктором Иванычем.
Мир-то тесен: его дочка оказалась Майкиным тренером по фитнесу. Подружились, пригласила в гости, там — общительный дед, ну, в общем, слово за слово…
Так вот, узнав, что Майка — Чистова и учится в МГУ, дед спросил, не дочка ли она Вовчика Чистова, мальчишки с факультета экономики.
А дальше выяснилось столько всего интересного…
Хотя — нет.
Ничего принципиально нового не выяснилось. Просто картина дополнилась множеством характерных деталей.
Дед до сих пор считает, что у него не было более талантливого ученика, чем ее папуля.
Природная «физика» плюс быстрые мозги делали его уникальным спортсменом. Вовчик Чистов на ринге был почти неуязвим. Он так стремительно и умно перемещался, что гораздо более опытные бойцы просто не могли в него попасть.
И если другие спортсмены вызывали аплодисменты зала своими жесткими, хлесткими ударами, то папуля восхищал публику финтами, красивыми уходами или даже — когда нечасто подхватывал кураж — полностью открытой стойкой, с опущенными руками, то есть мишень была — вот она, а попасть в нее противник не мог.
Виктор Иванович сказал, что такого высшего пилотажа в плане защиты он больше за всю свою долгую тренерскую карьеру не встречал.
— А что же ему мешало? — поинтересовалась тогда Майка. — Плохо держал то, что все-таки проходило?
— Нет, — ответил дед. — Нормально держал. Уже не так феноменально, как защищался, но и не плохо. Достаточно стойкий был пацан. На твердую четверку.
— Что ж он не стал чемпионом? Даже до мастера спорта недотянул, — спросила переживавшая за папулю дочка.
И тут дед ответил.
Да так ответил, что Майка и сейчас, пробираясь по запруженной народом Батарейке, тот ответ вспоминала.
А дед сказал следующее: не может даже выдающийся боксер стать чемпионом, если ему чертовски не хочется делать больно сопернику.