Она шла вперед. Она шла к своей судьбе. Что-то щемящее, но в тоже время невероятно торжественное рождалось в душе. О! Янника! Ты пройдёшь! Ты перешагнёшь через самые сложные, самые невероятные испытания! И пусть будут неладны подковёрные игры этих недалеких престарелых иллике. Уж кого- кого, а её ждет великое будущее. И громко в висках, вместе с сердцем, застучала, запела благородная мысль о предназначении и долге. О служении!
С каждым новым шагом Янника ощущала себя ни много ни мало – великой героиней народных эпосов Хротгара. И всё выше поднимался острый подбородок. И всё горделивее задирался прямой носик и сверкали превосходством лукавые юные глазки, время от времени попадая на старые скучные лица сидящих по сторонам иллике… Еще немного и… эх! Жаль зал так не вовремя закончился. Яннике пришлось остановиться – впереди оставалось лишь три шага до постамента.
- Смотри, юная иллике! – низкий голос верховной жрицы снова прорвал пространство зала и теперь держал в напряжении. – Внимательно смотри! Ибо здесь и сейчас рождается твой путь, путь последовательницы Снежной девы.
Верховная жрица громко хлопнула в ладоши, и девушка замерла, с удивлением наблюдая, как из коморки служек, что располагалась слева за нишей, появились друг за другом, хороводом, девушки в сером, несущие большие глубокие блюдца. В блюдцах была вода. Это было отчетливо видно девушке с того места, где она стояла. В пятнадцати – вполне обычная, ключевая, а еще в пяти - вода Снежного озера. Маленькие белые завитки озорно взвились над поверхностью и ласково кивнули Яннике, как старой знакомой, сложившись над блюдцами в легкий цветочный узор, чем – то напомнивший девушке ее золотые заколки. Янника с трудом сдержала улыбку: вот озорники, дразнятся!
- Ну! – строго спросила верховная жрица, отчего–то хмурясь. – Настал час!
«Ну, настал и настал! Чего кричать – то так? - раздражённо подумала Янника, переводя взгляд от родной дымной воды на жрицу. – Лучше сказала бы, что делать, а то стою, как статуя бестолкового Базилиуса».
- Выбирай! – снова раскатисто загремел голос верховной.
Янника растерянно подняла брови: что выбирать? Благочестивая Гутрун с постамента потянулась было к дочери, но так и замерла, заставив себя быть безучастной. Время шло. Янника растерянно замерла. Иллике по сторонам зашептались:
- Неужели она ничего не видит? Ни одного завитка? Несчастная!
Янника дернулась, оборачиваясь. «Так вот в чем дело? – замелькало в голове. - Всего-то? Нужно показать на завитки снежной воды? Это что серьезное испытание? Они издеваются?» Но нужно было действовать, а то верховную сейчас, судя по раскрасневшемуся лицу, хватит удар.
- Я выбрала, Верховная!
И Янника, грациозно скользя, потянулась к первой из пяти чаш с дымной водой. Белый завиток над краем расплылся в озорной улыбке и скользнул обратно.
По залу пронесся вздох облегчения. Благочестивая Гутрун горделиво расправила плечи. Но верховная лишь недовольно дёрнула уголком губ. Тогда Янника подошла ко второй чаше. Завиток рванулся к ней тонкой кистью и нарисовал один, обворожительно заморгавший глаз.
- Я снова выбрала, Верховная!
- Второй выбор подряд? Счастливица! – раздались тихие восторженные перешёптывания старых иллике, и Янника, довольная, снова задрала вверх свой очаровательный носик: если этим старушкам так важно играть в детские забавы, она готова!
- Я могу сделать выбор снова, если вы прикажете! – зазвенела девушка нескрываемым превосходством, направляясь к третьей чаше, откуда уже метнулся к ней любопытным хвостиком дымный проказник.
Верховная жрица, на мгновение смерив девчушку холодным взглядом, подняла предупреждающе руку:
- Довольно, юная иллике! Все сидящие здесь уже увидели твой путь. Да будет он светел!
- Да будет он светел! – единым хором подхватили вслед за ней остальные иллике.
- У нас нет сомнений, - продолжила верховная, - ты истинная последовательница Снежной девы!
Сердце отсчитало счастливых три секунды – и пространство зала взорвалось радостными криками - все иллике кинулись поздравлять Яннику, обнимая по очереди тепло и радостно. Лишь благочестивая Гутрун не торопилась к дочери, застыв на своем стуле, да верховная жрица, поймав встревоженный взгляд подруги, почему–то еле видно покачала из стороны в сторону головой.