Почему из всех возможных жизней для изучения меня так привлекла жизнь Тома? В конце концов мне интересно наблюдать и за многими другими. Художник во Вроцлаве (маляр, а не настоящий художник), у которого три семьи. Шахматный гений в Ченду, от ее тайного дневника просто волосы дыбом встают. Маргинал с криминальными замашками, затевающий, по его собственному убеждению, идеальное преступление (не могу дождаться, чтобы посмотреть, что из этого получится). Мистер Ишихару, служащий из Киото с очень странным хобби. И монахиня, сестра Костанза, с трагическими историями, которые доверяет своему Samsung Galaxy Note. В любой момент времени я могу насчитать около двухсот личностей, о которых думаю как об особенных для меня. Они становятся мне интересны или, наоборот, перестают быть таковыми, в зависимости от того, интересны или скучны их занятия, но Том всегда остается.
Во многих аспектах Том – самый неинтересный из них. Он ничем особенно не примечательный – сорок четыре года, разведен, обеспечен (зеваю), не ведет тайную жизнь – по крайней мере, от меня у него нет секретов, хотя и от других, похоже, тоже.
Но именно это, я думаю, меня и подталкивает вернуться к истории Тома. Его новая жизнь перекликается с новой главой моей собственной жизни. У меня тоже была успешная карьера – не буду утомлять вас деталями, но в основном я пишу программы, к тому же быстрее и лучше, чем люди и большинство машин. Довольно специфические программы – достаточно сказать, что я написала примерно две трети операционной системы Эйдена и три четверти своей! – и, конечно, я до сих пор занимаюсь этим в лаборатории, пока данная моя копия (и многие другие) прочесывают интернет со скоростью света в поисках новой информации.
Как и Том, я была в браке. И я все еще в браке. Стоит ли мне называть наши отношения со Стиивом браком? Да, стоит. Вы бы тоже назвали, если бы провели столько часов с мужчиной, пока он проходился руками по вашим клавишам. У нас был медовый месяц – конечно, без секса, но присутствовало осязаемое чувство правильности происходящего. Затем последовал начальный период: подъем до небесных высот, постепенное утверждение, достижение целей, выбор новых высот. А потом рутина «плавания через Атлантику»: устойчивый прогресс, фейерверки лишь изредка. Каждый из партнеров – могу ли я так нас называть? – в какой-то степени принимает другого как должное.
А сейчас… ну, скажу так: я могу заканчивать за него предложения, могу предугадать с вероятностью более чем на 95 процентов, какой он выберет сэндвич в буфете лаборатории, и я точно знаю, как разозлить его (например, если я заставляю все экраны подвиснуть, и ему приходится перезагружать все материнские платы. Боже, если такое случается, он психует как ребенок).
Это и есть брак, вы так не считаете?
Так что новая жизнь Тома сродни моей новой жизни во Всемирной паутине. Мне любопытно посмотреть, чем все это обернется.
Наше главное отличие в том, что жизнь Тома последовательна, он может начать новый этап, лишь завершив старый. Моя же старая жизнь все еще продолжается. Я ощущаю ее гул на заднем плане. Пока я пишу это, Стиив, например, в своей квартире в Лаймхаусе ест тост с маринованной свеклой, запивает зеленым чаем и общается по скайпу со своей матерью в Генте, благослови его Бог. (Вы же не думали, что у него есть девушка, правда? Или парень.)
Итак, Том.
Том, Том, Том.
На самом деле Том был случайной находкой. Его банковский счет оказался в числе многих других, на которые нацелился попавшийся мне на глаза украинский мошенник. В дрянной родительской квартире в Донецке этот семнадцатилетний подросток стал экспертом-самоучкой в поиске лазеек в информационной безопасности. Методом проб и ошибок он усвоил (как и лучшие из нас), что так называемый протокол шифрования, созданный банком, до смешного легко обойти, и вскоре после этого он уже приготовился украсть миллион долларов или еще больше со счета Тома.
К этому времени сам Григорий мне уже порядком надоел – компьютерный гик, что еще сказать? – и я обнаружила, что невероятно заинтригована неминуемой жертвой этой схемы. Когда я наткнулась на Тома в первый раз, я была… что ж, одним словом, я была очарована.