– Ладно, – согласился он, все еще подсчитывая. – Ты будешь вести с той скоростью, какая указана на знаках, а я с той, какая позволит сделать в сумме восемьдесят. – Обернувшись, он посмотрел, что там на заднем сиденье. – Ага. Дункан предсказал, что ты прихватишь сумку-холодильник, чтобы перекусить в дороге.
У меня возникло ощущение, что меня дразнят, но я была не вполне уверена, из-за чего именно.
– Значит, не надо останавливаться поесть, – продолжал он, – то есть сколько-то времени мы выиграем. – Запрокинув голову, он уставился в потолок, подсчитывая. – Восемьдесят миль в час, тысяча – и одна – миля. Скорее часов двенадцать. Ух ты! Меньше. Если мочиться в бутылку.
– Девчонки не могут мочиться в бутылку, – возразила я.
Он глянул на меня искоса:
– Спорим, ты смогла бы. Если бы попробовала.
Это что, комплимент или оскорбление? Я покачала головой:
– Вот тут-то я провожу черту. На моменте мочеиспускания в бутылку.
Кивком он признал свое поражение:
– Наверное, самое удачное место для черты.
– Но в остальном план мне нравится, – сказала я, чуть заметно пожимая плечами и осознавая, что это правда.
Вид у него стал исключительно довольный:
– Спасибо.
Ну да, у него настрой – мол, ему все по плечу. Ну да, он принес мне капучино. Ну да, он готов мочиться в бутылку, лишь бы я попала к бабушке вовремя. А еще приходилось признать, что утренний солнечный свет вокруг нас был настойчиво радостным. Может, в конце концов поездка будет не такая уж скверная. Взяв из подставки стаканчик с кофе, я сделала глоток, как раз когда Джейк решил опять завести беседу:
– Ну и как жизнь без этого твоего придурка-бывшего?
Предсказуемый результат: я поперхнулась кофе так отчаянно, что Джейку пришлось одной рукой схватить стаканчик, а другой – руль.
– Извини, – сказал он, когда руль снова очутился у меня в руках. – Болезненная, наверное, тема.
– Нет, – возразила я с вызовом, протирая глаза. – Никакая она не болезненная.
Здесь, чтобы подчеркнуть мою мысль, я прибегла к любимому тону всех учителей – тону Мэри Поппинс. Этот тон подразумевает, что для любой проблемы найдется решение, что мир в конечном итоге устроен идеально, спокойно и разумно и что, если во всех ситуациях класть в чай нужное количество сахара, однажды полетишь над Лондоном, держась за ручку зонтика. Про мой неудачный брак я вообще всегда говорю тоном Мэри Поппинс, и сейчас я даже села прямее, чтобы получилось, как надо.
– Парень, за которого меня угораздило выйти, – продолжала я, так усиленно изображая Джулию Эндрюс, что едва не скатилась в британский акцент, – со временем превратился в настоящего алкоголика. Когда его проблема начала сказываться на нашем браке, я дала ему несколько шансов взять себя в руки. К несчастью для всех, он просто не сумел.
В заключение я отпила еще глоток кофе, словно говоря: «Конец истории! А теперь можно насладиться восхитительным горячим кофе».
– Ну и ты с ним развелась, – не унимался Джейк.
– Ну и я с ним развелась, – подтвердила я. А про себя добавила: «После того как я потеряла ребенка на тринадцатой неделе беременности. А мужа не было рядом».
– Год назад, – добавил он, точно давал понять, будто в курсе всех деталей.
– Год назад, – подтвердила я. Почти день в день. И теперь я в порядке. Вроде как.
– И как живется? – спросил Джейк.
– В смысле?
– Одной.
– Отлично. Замечательно.
Но едва ли мое состояние можно было бы назвать столь очаровательным выражением «одна». Я была одинока.
– Ты в порядке? – Он нахмурился.
– Я всегда в порядке.
– Никто не бывает всегда в порядке.
– А я бываю, – заявила я.
Абсолютно бессмысленный разговор. Разумеется, я не в порядке – ни «всегда», ни – в последнее время – «часто». Но даже если бы мне хотелось обсуждать, как и почему именно я в этом году без конца чувствовала себя сломленной, – а я, мать вашу, не сломлена! – бармен Джейк, изобретатель «запретного напитка любви» – последний человек на свете, с которым я стала бы это делать.
Я чувствовала, как он шарит глазами по моему лицу. Я села еще прямее. Я прикинула, под каким углом был бы поднят подбородок Джулии Эндрюс, и задрала свой в ту самую точку.
– Ладно, – сказал он наконец. Мой жест явно его не убедил, но он решил, что лучше оставить тему. – Как скажешь.
– Так и скажу.
– Я ведь задавался вопросом, не решила ли ты с собой покончить.
Я опять поперхнулась.
– Покончить с собой?
– О чем ты вообще думала? Когда записалась на программу «ГТВ»?