– Я очень надеюсь, что с вашей стороны не будет никаких сюрпризов для мальчика.
– Если ты хочешь, чтобы мы его приняли, мы примем. Но с Лайнелом все же поговори.
– Конечно.
Верный телохранитель и старший товарищ оказался даже более сговорчивым. Почти военная выправка отучила от лишних вопросов.
Что до прислуги в доме, Франц о ней вообще не волновался. Тут будет так, как он скажет, иначе несогласные могут искать другое место работы.
Дела и хлопоты завертелись в стремительном водовороте. В первую очередь Франц запросил полную копию медицинской карты Тадеуша, чтобы знать масштаб бедствия и чем можно помочь. И одновременно пригласил своего нотариуса.
Если деньги и не правят миром, то очень близки к этому. Хорошо подмазанная нужными средствами система в считанные дни сделала Франца официальным опекуном юноши. Правда, самому Тадеушу мужчина предпочел пока не говорить об этом.
Вводить в свой круг постепенно было здравой идеей. Поначалу Тадеуш походил на пугливого олененка и предпочитал лишний раз не выходить из своих комнат без сопровождения Франца, а в некоторых частях дома не любил бывать даже с ним. Например, бассейн. Мужчина даже один раз спросил у подопечного:
– Ты не умеешь плавать?
– Умею.
– Тогда в чем дело?
Парень лишь нахмурился и отвел взгляд, не отвечая. Но кем-кем, а дураком Франц не был, и прекрасно понял, что к чему. Приобняв воспитанника за плечи, он очень тихо сказал:
– Ты же знаешь, что тебе необходимо заниматься спортом, и плавание подходит для этого лучше всего.
– Но…
– Я знаю, что тебя смущает. Не стоит. Здесь никто не будет насмехаться над твоими шрамами.
– Жалость не лучше, – буркнул Тадеуш.
– А это уже от тебя зависит. Веди себя так, чтобы никому и в голову не пришло тебя жалеть.
– Это как?
– В первую очередь – уверенно. А остальное со временем приложится. Ты молод, талантлив. Вся жизнь перед тобой.
Эта тирада заслужила недоверчивый взгляд юноши, но Франц так просто не отступил, пообещав:
– Так и есть. Со временем ты это поймешь. А пока советую начать с самого начала.
– Как именно? – похоже, Тадеуша удалось заинтересовать.
– Источник всех дурных мыслей – избыток свободного времени. Нужно закончить учебу. И если тебе так нравится играть на гитаре – на здоровье. Я могу пригласить учителя. Да и прежде чем в школу возвращаться, репетиторы помогут года за два наверстать упущенное.
-Два года?
– Запросто. При наличии твоего желания, конечно.
– Я как-то не думал об этом.
– А ты подумай.
– Но… – парень явно хотел напомнить о своем шатком положении, но Франц его опередил:
– Для всех вокруг – ты мой племянник. Со временем я начну брать тебя с собой, когда научишься соответствовать.
Тадеуш не верил своим ушам. Это походило на чудо, вот только верилось в такое с трудом. Франц чувствовал это его недоверие, поэтому и продолжил:
– Да, это не произойдет сей момент, но со временем непременно. Не спрашивай, почему. Это мое желание – помочь тебе. У тебя слишком много способностей, чтобы прозябать на улице.
– Способностей? Я же обычный, – свою главную «способность» – внешность, он считал скорее бедой. Уж слишком опасно было иметь хорошенькую мордашку при таком образе жизни.
– Вовсе нет, – тем временем продолжил Франц, отрывая парня от мрачных мыслей. – Скоро ты поймешь, что я был прав.
И, как ни странно, так оно и случилось. Потом Тадеуш долго ломал голову, как его попечитель смог разглядеть все это в уличном оборванце.
Франц сдержал обещание, и уже через пару дней к работе приступил целый отряд репетиторов. Все уровня лучших университетов, но готовых терпеливо заниматься со школьником. Сначала дело шло туго. Тадеуш многое подзабыл, но вскоре вспомнил и стал быстро наверстывать упущенное. Открылись недюжинные способности к математике и биологии. Когда выпадала минутка, юноша продолжал играть на гитаре, читать, и иногда наведываться в бассейн.
Постепенно Тадеуш начал доверять своему опекуну, да и прочим домочадцам, а за этим пришла и привязанность. Очень давно никто не был так добр с ним и, отогревшись, хотелось ответить.
Окончательно укрепил эти чувства один случай с репетитором. Он преподавал юноше химию, а между делом старался выяснить о нем побольше, потом пошли в ход двусмысленные намеки.
Францу тогда пришлось едва ли не клещами вытаскивать из парня, что же его так огорчало. Тадеуш не хотел говорить, но опекун мог вытянуть все, что угодно. Когда Франц узнал, то пришел в ярость. Позвал Лайнела, и они долго беседовали с учителем, после чего тот вылетел из дома, как пробка из бутылки, и больше никогда не возвращался.