Бенедикт подпер подбородок кулаком, раздраженно уставился на гудящий транскриптор. За окнами опускались сумерки. Конец рабочего дня. А еще и доклад надо делать... Телефон тренькнул.
— Добрый вечер, мистер Олдмайер. Да, это Бенедикт. Вам бланки наших анкет прислали? Вот и заполните их, и верните нам вместе с образцами товара. А наша комиссия инопланетных консультантов проверит товар на совместимость с предлагаемым маршрутом... Какая особая проблема? Нет, мистер Олденхем, ваша продукция подлежит обязательной сертификации. Видите ли, транспортировка музыкальных устройств сама по себе затруднительна. Для некоторых инопланетных форм жизни музыка представляет особую опасность. Все дело в упаковке... Да, я понимаю, что товар перевозят в выключенном состоянии, но дело в том, что в процессе транспортировки, особенно на протяженном маршруте, может произойти все, что угодно... Неожиданное включение и... Да, свяжитесь с производителями надежных звукоизолирующих материалов, пусть разработают заглушки. Ну, может быть, не всю упаковку, а только динамики... И блок питания пусть изолируют получше. Нет, я понимаю, мистер Олдершот, возни много, но, если ваша аппаратура неожиданно включится, неприятностей не оберешься. Увы, условия транспортировки за пределы Земли от нас не зависят, мало ли что может случиться. Однажды на транзитной станции Пикколо-два самопроизвольно заработал лазероуправляемый ковшовый экскаватор... станцию пришлось закрыть, два года ремонтировали. Ну, как разработаете упаковку, свяжитесь с нами. Всего хорошего.
Он отключился. Мисс Ботфорт, в бирюзовом наряде, вкатила в кабинет тележку с образцами:
— Мистер Бенедикт, а куда все это девать? Ну, три тысячи газаторов, которые мистер Фрегглеглег проверял?
— Отвезите их на склад, попросите Уилли связаться с владельцем, как его там... с Мармотом. Пусть он их увозит. Я что, должен всем все разжевывать? Ботфорт, измучили вас сегодня, да? Как там Фреггль? Камира юбку у него отобрала?
Мисс Ботфорт устало кивнула и вышла.
— Ну и денек... — пробормотал Бенедикт, роясь в бумагах на столе. — Где этот проклятый доклад? Джеки!
— Мистер Бенедикт, рабочий день окончен, — сказала секретарша, появляясь в дверях. — Хэл же предупреждал о перерасходе сверхурочных...
— Да-да... — Бенедикт схватил папку и закрыл ящик письменного стола. — Все, Джеки, выключайте свет. Пойдем... О святая энтропия, а это еще что?!
В темной комнате приятный баритон затянул "Негу сладострастья". Через минуту к нему присоединилось сопрано: "Лобзай меня, лобзай!"
— Свет! Да включите же свет, Джеки! Что происходит?!
— Мистер Бенедикт, это крем. — Джеки щелкнула выключателем, и в кабинете воцарилась тишина. — "Иоанна Любовида", там каждый продукт своей мелодией сопровождается. У меня косметическое молочко играет "Ах, какая прелесть!". Очень мило.
— Что-о?! — Бенедикт ошеломленно уставился на лиловые баночки крема.
— Когда на ночь свет выключаешь, крем о себе напоминает музыкой, и наутро тоже. А зубная паста сопровождается песенкой "Время поцелуев". Что с вами, мистер Бенедикт?
— Немедленно звоните этой!.. — заорал Бенедикт. — Как там ее... Шавк, Шмяк, Швабр, Шлендр... ну, вы знаете... А если на работе не застанете, свяжитесь с ней дома. И пока не отыщете, не уходите. Передайте ей, что временное разрешение отозвано. Отменено. Запрещено. Джеки, найдите ее во что бы то ни стало где угодно, да хоть в преисподней! О господи, ну почему она меня не предупредила?! Я же ее спрашивал! Почему?!
— Мистер Бенедикт, она, наверное, думала, что вы знаете... Это старая рекламная уловка, сейчас все так делают.
— Ну откуда же мне знать?! Я человек холостой! — простонал он. — Джеки, да поймите же... Представляете, вот прибудут тысячи этих проклятых музыкальных шкатулок на транзитный пункт, каждая со своей дурацкой песенкой... Вам известно, что происходит со Сплинксом, когда он музыку слышит? Не зря же у него в кабинете звукоизоляция... Ох...