— Добрый день, — поздоровался он. — Ты хотел меня видеть?
Салинос сел за стол и, встретившись взглядом с подчиненным, произнес всего одну фразу:
— Ты уволен!
Услышав это, Эмилио растерялся. Он захлопал длинными ресницами и дрожащим голосом переспросил:
— Ты хочешь меня уволить?.. Я не ослышался?
— Нет.
Фернандо опустил глаза в бумаги, показывая тем самым, что разговор окончен.
— Прости, но я не понимаю — за что? — Эмилио судорожно сглотнул слюну. — Если это как-то связано с твоей женой, то, поверь мне, это глупо…
— Вон из моего кабинета! — повысил голос Салинос. — И чтобы я тебя здесь больше не видел!
Когда за изумленным Эмилио закрылась дверь, Фернандо потянулся к телефону, намереваясь позвонить Антонио.
«Он же в Риме!» — вдруг вспомнил мужчина, подавив вздох разочарования.
Салинос взял дипломат и вышел из своего кабинета, ни слова не сказав секретарше.
«Пора наконец выяснить отношения с женой, — подумал он, садясь в машину. — Пусть Мануэла узнает все и, надеюсь, тогда она перестанет вести свою бесчестную игру…»
Войдя в дом, Фернандо огляделся, ловя себя на мысли, что очень соскучился по своему жилищу.
— Есть здесь кто-нибудь? — громко поинтересовался он.
На голос хозяина из-за колонны вышла Бернарда.
— Сеньор?.. — женщина удивленно вскинула брови, словно появления Фернандо никто не ждал.
— Здравствуй, Бернарда, — поздоровался Салинос и спросил: — Что нового?
Домоправительница пожала плечами.
— Да, собственно, ничего особенного. Заходила сеньора Тереза, спрашивала о вас… Потом звонила сеньора Габриэла из Парижа…
— Из Парижа?.. — удивился Фернандо и тут же вспомнил, что тетушка совсем недавно отправилась во Францию навестить своих друзей.
— Пожалуй, больше никаких новостей, — заявила Бернарда и вдруг замялась. — Сеньор…
— Да, Бернарда, я слушаю, — насторожился Салинос.
— Я не люблю сплетничать, но… Я служу вам уже много лет…
— В чем дело?
— Пока вы отсутствовали, — домоправительница потупила взор, — сеньора Мануэла вела себя не совсем подобающим образом…
Хозяин почувствовал, что краснеет.
— Что?!
— Насколько мне известно, вы запретили пускать в дом сеньора Эмилио, — уточнила домоправительница.
— Да это так.
— Я не хочу показаться ханжой, но, пока вас не было, сеньора Мануэла принимала сеньора Эмилио в своей спальне… Почти каждый день…
Салинос сжал зубы, чтобы сдержать стон.
— Спасибо, Бернарда, вы свободны, — глухо проговорил он.
— Извините, сеньор, — домоправительница повернулась и, шурша юбкой, направилась к себе.
— Бернарда, подожди! — окликнул Салинос.
— Да, сеньор.
— А где сейчас сеньора Мануэла?
Женщина почтительно склонила голову.
— У себя, сеньор.
Фернандо, едва сдерживая гнев, поднялся по лестнице и, остановившись перед дверью спальни, негромко постучал.
— Войдите, — разрешила девушка.
Переступив порог, Салинос почувствовал, как его сердце застучало сильнее. Он уже несколько дней не виделся с женой, поэтому немного нервничал.
— Фернандо?! — обернулась Мануэла и бросилась к мужу с распростертыми объятиями.
Не в силах противостоять нахлынувшим на него чувствам, мужчина обнял жену и на мгновение забыл обо всех неприятностях.
— Ты пришел… — прошептала девушка. — Пришел… Я знала… Знала…
— Погоди, Мануэла, — Салинос осторожно отстранился и кивнул на кровать. — Присядем.
Девушка послушно опустилась на постель и посмотрела на мужа ласковым взглядом.
— Я хочу с тобой серьезно поговорить, — с трудом выдавил из себя Фернандо.
— Я слушаю…
— Мануэла, я тебя умоляю, скажи, кто отец ребенка?
Услышав такое, жена побледнела и схватилась за сердце.
— Фернандо, опять ты за свое. Ты же прекрасно знаешь, что ребенок твой…
— Мануэла… — Салинос замолчал, подбирая слова. — Возможно, мы найдем компромиссное решение…
— На что ты намекаешь? — обиделась девушка и с отчаянием повторила: — Это твой ребенок!
— Перестань! — заорал Салинос и закрыл уши ладонями. — Все равно ты не сможешь мне это внушить!
Мануэла испуганно отшатнулась — она никогда не видела мужа в таком состоянии.
«Боже мой! Как я раньше не догадалась о том, что Фернандо просто не хочет иметь детей! Поэтому он и придумывает разные небылицы…»
А Салинос, опустив голову, подумал:
«Как я ошибся… Кто бы мог предположить, что за этой ангельской внешностью скрывается настоящий дьявол».