Удивление коснулось и лица Антонио.
— Ведь буквально несколько дней назад я был у него…
— Доктор позавчера подал заявление и, сославшись на какие-то семейные сложности, попросил очень срочно его уволить.
— У вас есть его домашний адрес? — решил не сдаваться адвокат.
Медсестра замялась.
— Дело в том, что, как он сказал, его родственники живут в Бразилии… Так что, я думаю, вы вряд ли сможете его найти…
— Какой подлец! — возмутился Салинос.
Девушка удивленно вскинула брови.
— Нет-нет, все нормально, — поспешил успокоить ее Антонио и, взяв друга под руку, вытащил из приемной.
— Я должен найти этого мерзавца! — решительно произнес Фернандо.
— Остынь, — приказал друг. — И подожди меня здесь.
Антонио вновь взялся за ручку двери приемной.
— Я с тобой, — заявил Фернандо.
— Не стоит, — категорично ответил адвокат. — А то дров наломаешь.
Сказав это, Антонио исчез в приемной. Через пять минут он вышел к своему другу.
— Что ты там делал? — поинтересовался Салинос.
Адвокат тяжело вздохнул.
— Медицинские карточки вашей семьи исчезли вместе с Вильесом, — задумчиво проговорил он и направился к выходу.
— Но почему? — нагнал его Салинос.
— А ты не понимаешь?..
— Не совсем, — искренне признался Фернандо.
— Короче, это дело для прокуратуры, а не для нас. Так что можешь не думать о сведении личных счетов… Хотя, где сейчас Вильес, видимо, одному Богу известно… — Эмилио взглянул на часы и поторопил. — Нам нужно немедленно ехать в контору Пинтоса… Мне кажется, ты просто сгораешь от нетерпения познакомиться со своей бывшей тещей…
— Рад вас видеть, сеньор Фернандо, и вас, коллега, — улыбнулся Пинтос, открывая посетителям дверь. — Проходите, садитесь.
Антонио и Фернандо, молча кивнув, уселись в кресла, а хозяин кабинета возвратился на свое рабочее место.
— Значит, так, — уверенно начал Пинтос. — Я пригласил вас сюда, чтобы ознакомить с одним важным документом, который касается наследства сеньоры Исабель.
— Именно так, — кивнул Фернандо.
— Как стало известно, — продолжил хозяин кабинета, — у сеньоры Исабель была мать, и имеющийся у меня документ свидетельствует о том, что обнародованное завещание вашей бывшей супруги было не единственным документом такого рода… Если по прежнему завещанию основная часть наследства оставалась у сеньора Салиноса, поскольку якобы не существовало прямых наследников, то теперь, исходя из имеющегося у меня документа, таковые имеются. Это значит, что по закону они имеют право претендовать на часть имущества…
— Покажите документ, — перебил адвоката Фернандо, которому уже начали надоедать казенные обороты хозяина кабинета. — Мы все поняли…
— Да-да, — поддержал друга Антонио. — Нам хотелось бы взглянуть на сам документ.
— Как пожелаете, — пожал плечами Пинтос и, открыв шуфлядку, достал из нее листок. — Вот он. Возьмите, сеньор Фернандо.
Салинос взял листок и пробежал глазами по строкам.
— Вы узнаете почерк своей бывшей жены? — спросил Пинтос.
— Да…
— Что там? — удивился Антонио, заметив, как друг внезапно побледнел.
— Бернарда… — едва слышно пробормотал тот.
— Что? — не понял Морено.
— Это непостижимо… Ее мать — Бернарда, — уже громче проговорил Салинос и молча передал документ другу.
— Действительно! — воскликнул тот и внимательнее вгляделся в надписи. — Похоже, что документ настоящий…
— Разве я взялся бы за темное дело! — не без гордости заявил Пинтос.
Фернандо некоторое время сидел молча, пытаясь собраться с мыслями… У него все никак не укладывалось в голове это новое открытие, с которым рано или поздно нужно было смириться.
«Но почему Исабель и Бернарда молчали об этом?..» — искал, но не находил ответа Салинос.
Зато теперь ему стала понятна причина неприязненного отношения домоправительницы к Мануэле.
«Бедная девочка… — вновь пожалел он жену. — Ведь Бернарда, в таком случае всегда считала этот дом своей собственностью!..»
— Есть ли у вас вопросы по этому поводу? — Пинтос вывел Фернандо из состояния задумчивости.
Тот отрицательно покачал головой.
— Значит, вы ничего не имеете против немедленного оформления документов и передачи имущества сеньоре Бернарде?
— Нет, — коротко ответил Салинос.
— Вот и прекрасно, — самодовольно улыбнулся хозяин кабинета и положил листок на прежнее место.
— И все-таки я не спешил бы с этим делом, — вмешался в разговор Антонио и пояснил: — Бумага, написанная рукой Исабель, — это одно дело, но…