— Что вы решили, доктор? — осторожно поинтересовалась Бернарда.
— Мне трудно обещать что-то конкретное, — вздохнул тот.
— Но операция возможна? — не отставала домоправительница.
Выдержав небольшую паузу, Маркес пожал плечами.
— Необходимо лечь в клинику на обследование… Учитывая все ваши условия, лечение должно проходить анонимно?
— Да, это так.
— Для лечения мне потребуется специальное оборудование, которое есть только в Европе, лекарства, сиделка с опытом и… Короче, все это будет очень дорого стоить.
— О деньгах не беспокойтесь, — быстро ответила Бернарда, не дав Маркесу договорить. — Мы заплатим столько, сколько нужно, и вы не будете в обиде.
Доктор улыбнулся.
— Я не отказываюсь от гонорара, но не это главная причина моего согласия. Я берусь за эту работу, потому что я тщеславен…
Бернарда удивленно подняла брови. Заметив это, Маркес пояснил:
— Я хороший специалист, но подобный случай — первый в моей практике. Если я сделаю лицо вашей дочери, то это еще раз докажет перспективность моих методов лечения. Но хочу предупредить — это очень длительный процесс… Чтобы полностью восстановить лицо, потребуется не один месяц и, возможно, не один год… Кроме того, я почти уверен, что понадобится и донор…
— Кто? — переспросила Бернарда.
— Впрочем, об этом еще рано говорить, — Маркес открыл свой блокнот и спросил: — Как мне связаться с вами, когда у меня все будет готово?
Домоправительница замялась.
— Лучше я позвоню вам…
— Простите меня, но это несерьезно. В ваших же интересах дать мне свой номер телефона.
На мгновение Бернарда растерялась, но потом решительно ответила:
— Простите, это невозможно.
— Надеюсь, вы передумаете, — Маркес вежливо улыбнулся и, провожая женщин до двери, напомнил: — Жду вашего звонка через два дня, ровно в десять.
Когда мать и дочь оказались на улице, домоправительница повернулась к Исабель и спросила?
— Как тебе доктор?
Та презрительно пожала плечами.
— Он такой же алчный, как и остальные. Думаешь, он согласился бы мне помочь, если бы не королевский гонорар? А знаешь, во сколько обойдется все лечение?..
Бернарда насторожилась.
— Во сколько?
— В треть состояния Салиносов!
Домоправительница тяжело вздохнула.
— В любом случае, это шанс, и его необходимо использовать, — мать немного помолчала, а потом предложила: — Давай, я отвезу тебя домой, а потом отлучусь ненадолго?
— Куда это ты собралась? — с подозрением поинтересовалась Исабель.
— У меня очень важная встреча.
По решительной интонации матери дочь поняла, что вряд ли вытянет из нее какие-либо подробности.
Женщины благополучно добрались до дома, и Бернарда, заперев дочь в спальне, возвратилась к ожидавшему ее такси. Назвав адрес конторы адвоката Пинтоса, Бернарда откинулась на сиденье и закрыла глаза, погрузившись в воспоминания…
Когда все считали Исабель погибшей, домоправительницу отыскал адвокат Пинтос и уведомил ее о том, что сеньора Салинос оставила завещание в ее пользу. Однако Бернарда решила отсудить половину состояния Фернандо, собрав доказательства, что Исабель — ее дочь. Бернарда всерьез занялась этой проблемой, но неожиданно возвратилась Исабель, и дело заглохло само собой. Теперь же домоправительница понимала, что ее скудных сбережений вряд ли хватит на лечение дочери, поэтому в игру должен был вступить адвокат Пинтос.
Адвокат встретил Бернарду на пороге своего кабинета и с почестями усадил в кресло.
— Насколько я понимаю, вы пришли ко мне по важному делу. — Маленькие глазки Пинтоса, не задерживаясь, перебегали с одного предмета на другой.
— Вы правы, — кивнула женщина и неодобрительно оглядела адвоката с ног до головы.
Этот человек всегда вызывал у нее неприязнь.
— Завещание сеньоры Исабель? — коротко поинтересовался хозяин кабинета.
Бернарда задумалась, вспоминая, как много лет назад едва не застрелила Пинтоса. Адвокат украл у Исабель ее свидетельство о рождении, рассчитывая воспользоваться им в своих корыстных целях. Домоправительнице удалось вернуть свидетельство, однако еще долгие годы Пинтос пользовался услугами Исабель.
«Он не должен знать, что моя дочь жива, — подумала Бернарда. — Пинтос слишком опасен для того, чтобы полностью доверяться ему…»
— Да, завещание сеньоры Исабель, — кивнула домоправительница.
— Вашей дочери? — хитро прищурился Пинтос.