Моя милая бабушка, пролетело семнадцать лет, как тебя нет со мной, а я продолжаю помнить тебя и любить!
***
Зачем ты пишешь мне стихи?
Я никогда не полюблю тебя.
Я трус, привязан к матери, и мне не интересна глупость: жить с женщиной, её любя.
Работа заполняет время, вкусная еда, и ничего б не делать – я счастливчик: я свободен.
Приятелей хватает, верю в Бога, развлечений в интернете много, всем доволен –
А ты поёшь мне днями все плоды наивного стихосознанья
И в сны свои затягиваешь. Ну зачем тебе страданья?
Тебя мне жалко, хоть привязанность твоя и льстит.
Не обижайся: не пойму твоих обид.
Я по-хорошему прошу: ОТСТАНЬ!
Цветок, ты бесполезен! Вянь!
Ты плачешь, не сдаешься, веришь в одного меня.
Быть может, сам не понимаю, что от твоей любви счастливей становлюсь день ото дня…
Ты перестала сборники мне посвящать…
Едва очнулся – ВСЁ! УТЕРЯНО!
Я полюбил сейчас, ты – моя самая, наверно, грустная потеря.
Устала столько лет идти за мной, в любовь наивно веря!
***
Купить себе шмотки, как у всех.
По головам – беззвучный путь наверх!
За маской пай-девочки – прятать мнение,
Скрывать ото всех своё истинное отношение.
И, словно птица, сама попавшаяся в силки,
Я не соображу: куда мне идти?
В сердце всё перевернулось наоборот:
Вместо любви – жажда денег, сует, забот…
Где уступить дорогу? Где сказать нет?
Порой кажется: ополчился весь белый свет!
А держит силу в рамках и тебя на этой выжженной земле
Привязанность людей, которые так дороги тебе.
И будешь ты вертеться и метаться в поисках, стараясь мирно жить,
Пока есть те, кого ты можешь ни за что любить!!!
***
Прости его, если сможешь!
Ему стыдно быть романтичным:
Стесняется даже обнять тебя! Знаешь,
Ему перед всеми нужно казаться брутальным:
Точно не станет, но хочет смотреть с тобою любовные фильмы,
Конфетами через губы обмениваться в спальне,
Ходить вместе в церковь, быть для тебя исповедальней.
Ему внутренняя робость не позволяет или рамки приличия?
Проявляет незаинтересованность и безразличие.
Он, твой друг, не понимает, как сильно скучает.
Он влюбляется. И насколько сильно, ещё не знает!
Иногда мы слушаем маму,
Когда надо послать все запреты к чертям.
Иногда говорим: «Не надо!» –
Самым страстным, желанным очам.
Детям мы говорим: «Не бойся!»,
Когда сами от страха дрожим.
Любви не позволяем вселиться в сердце – бросаем: скорее скройся!
Это поймет лишь тот, кто всегда остается один.
***
Как происходит так? Едва поманят – и откроюсь,
Подковырнут обидными словами – и легко расстроюсь.
Построю стену от родных и близких,
Замуровав частички чувств нетронутых и чистых.
Мгновенья любви и ласки казались мне кратки.
Мне казалось, любили меня за остатки:
За остатки человека, мужа, сына, брата
(Имя его после смерти свято).
Во мне и в себе семья с досадой искала его черты:
Отец мой неповторимой был красоты.
Жаль, что я его не узнала. Думаю, был идеален:
Талантлив, мудр, добр, пунктуален.
Травма детства плаксивого: «Я-настоящая никому не нужна!».
Улыбаюсь днём – а по ночам реву, хотя сильною быть должна.
Папа, я обращаюсь к тебе! Может, если бы ты был жив, то и я бы была другой;
И мама бы чуточку счастливее была, гордилась бы мною и тобой.
Родной, мы с ней постараемся улыбаться, хоть и покалечены.
Я пишу этот стих на небо тебе. Ты никем не забыт! Ты, как прежде, любим!
Ты на сердце горишь огнями вечными!!!
***
Затуманивала рассудок:
Лишь бы дни летели скорей;
И считала на небе осеннем уток,
Что спешили за даль морей.
Никому здесь мерзнуть не хочется,
Пережидать эту зиму колкую.
Просыпаться ещё во тьме, вновь вставать в одиночестве:
Все друзья в эти холода потерялись в стоге иголкою.
Пожалуйста, метель, не бей их ни ветром, ни снегом!
Если нужна – буду рядом; закрою от слов, подобных пуле; полоски черные присыплю белым.
Это пока лишь слова красивые, а в реале – два килограмма конфет и кофе.
Затуманивала рассудок: воспоминания в каждом вздохе!
Что это? Зимнее настроение? Депрессия? Или зализывание старых ран?
Праздники, прогулки, ужины семейные – это какой-то самообман.