– Каких рябчиков? – стал злиться Рома.
– Каких каких…ещё спрашивает! – произнёс Вадик, какие жрёт обычный… точнее богатый социалистическо-белорусский буржуин!
Рома чуть не подавился пивом. Удивлению его не было конца. Но это было ещё только начало – он прослушал лекцию про то, как живёт бедный пролетариат, в то время, как буржуи, вроде Ромы вместо хлеба используют сало, а вместо масла намазывают красную икру! А сверху, вот же жиртресты, заливают всё варёной сгущёночкой! Ням-ням!
– Так от такой смеси, ты с туалета слазить не будешь! – резонно заметил Рома.
– Так им и надо, подлецам! Жиртрестам, которые бедному пролетариату жалеют корку хлеба и пива…
В общем, парень был с прибамбасом, и это было не только мнение Ромы. Поэтому, когда появился Вадик, Рома несколько смутился. Он очень сомневался, что разговор будет о птичках, скорее всего наглый вымогатель решил воспользоваться ситуацией. И его опасения не были напрасны.
– Жируете! – недовольно оглядывая их сказал он, бесцеремонно пододвинув стульчик и подсаживаясь к столику, – а в то время бедный пролетариат великой республики Беларусь вовсю бедствует, то есть голодает! Короче, он еле-еле сводит концы с концами!
Рома и Мария уставились на парня. Потом Мария вопросительно посмотрела на Рому.
– Вот-вот! – заметив этот взгляд сказал Вадик, – я его лучший друг, а он мне гамбургер и бокал пива проставить не хочет!
Он посмотрел на Рому – тот сидел и с ненавистью смотрел на пришельца.
– А я так хотел своё пролетарское горе залить пивком. Короче, разбавить! Короче, ты мне дашь на пиво и гамбургер? – прямо обратился он к Роме, – и тогда я уйду! Ей богу!
– А может тебе и девушку ещё дать в придачу? – зло посверкивая глазами молвил Рома.
Вадик посмотрел на Марию. Сверкнул золотым зубом из полупустого рта, то ли выбили их, то ли сами выпали и хмыкнул:
– А чё, кобылка твоя ничего! Я её оприходую, как великий пролетариат оприходовал добытое неправедным путём разными богатеями!
– Вадик… А не жирно тебе будет? – спросил Рома.
– А чё…если она пиво мне проставит, так я, как пролетариат раскрою свою искреннюю великую душу настоящего народа и труженика!
– Вадик, шёл бы ты отсюда по добру по-здорову, – сказал Рома. От надоедливого Вадика, сухого и тонкого не было спасу всему университету. Самое странное, сколько он ни жрал, а раз на спор попытались его накормить, он не полнел. Тогда, когда его кормили он ел до тех пор, пока его наконец-то не вырвало. Его тогда пинками выгнали с той вечеринки. Это был бич всего универа.
– Воо-оот! – затянул свою привычную песню Вадик, – пока великий пролетариат бедствует, они тут объедаются всяческими яствами. А бедному пролетариату нужен всего лишь кусочек хлеба, маленький, и сосиска! Короче вы, зажравшиеся, вы должны успокоить моё бурление в желудке. А ещё кружку пива мне. Нет, две!!!
Рома пару раз давал Вадику тумаков, а в последний раз сам хорошо от него получил и ходил неделю с синяком. Но отвадить Вадика было практически нереально – тот был попрошайкой. Хроническим.
Зависла тягучая тишина.
– Короче, раскошеливайся буржуй, дай пролетариату сосиску!!! –возмутился Вадик.
– Сосиску тебе он может дать только одну! – вставая со стула сказала Мария. – Расстегнув ширинку. И теперь, а он мой парень, его деньги –мои, грязный попрошайка! Вали отсюда, кот помойный! А то полетишь, как кошара с перцем в жопе! Вон отсюда или сдам тебя милиции! – с этими словами Мария указала на прогуливавшихся милиционеров, – а, чтобы запомнил этот день навсегда, попрошу, точнее заплачу, чтобы они оттрахали тебя во все щели своими дубинками!
– Да ты чё.. я ни чё..короче я хотел… он ведь старостой стал…чтобы он проставился! – стал оправдываться Вадик, вставая и начиная медленно пятиться от наступавшей Марии.
Она поднесла руку к голове распустила волосы. Они на ветру стали развеваться зло и колюче. Грозно, как у некой фурии, вышедшей из темноты веков.
– Знаешь, что мы делали в пионерлагере с девочками, которые вели так, как ты?!!
– Что? – испуганно произнёс перетрусивший Вадик.