В обществе Синтии Эмилия покинула гостиную, отдавая должное Анхелу, который нашел лучший выход из создавшегося положения. Зная, что когда-то она была дружна с Синтией, он решил, вероятно, таким образом дать им возможность уединиться и поболтать. Он не в курсе, что с тех пор многое изменилось. Детский голосочек жены Лусиано вызывал у Эмилии теперь дрожь отвращения. Похоже, она давно рядится в ангельский камуфляж. Лусиано начал встречаться с Синтией, которая была старше его на шесть лет, в годы учебы в университете. Синтия скоропалительно забеременела и заставила Лусиано жениться на себе.
Пропустив мимо ушей ее последние слова, Эмилия в свою очередь спросила:
— А как поживает моя племянница Карен?
Напоминание о семилетней дочери заставило Синтию нахмуриться, ей не удалось скрыть свое раздражение.
— Чудесно. Она сейчас находится в школе — интернате.
Мало утешительного, что теперь она видит эту женщину насквозь, подумала Эмилия. Тогда, почти шесть лет назад, неопытной новобрачной хотелось верить, что в Синтии она нашла близкую подругу. Каково же было ее потрясение, когда она узнала, к сожалению слишком поздно, что та ее просто-напросто использовала. Для Синтии все средства хороши, лишь бы обезопасить себя.
Поднявшись на площадку второго этажа, Эмилия свернула к комнатам, которые занимала до своего ухода.
— Извини, но здесь теперь живет Патрисия с маленьким Полем, когда приезжает погостить, — произнесла Синтия приторным голоском. — Боюсь, у меня просто нет времени, чтобы все там сменить.
Ошеломленная Эмилия подавила в себе взрыв негодования. Патрисии Рэндел с сыном отвели самые почетные комнаты в доме? Что за бред?
Синтия повела Эмилию дальше по коридору к гостевой спальне.
— Ты меня еще не простила? — вздохнула Синтия.
— Думаю, нам не стоит заводить этот разговор, — холодно и сдержанно ответила Эмилия.
— Тебе не может быть безразлично то, что начнется сейчас. Лусиано не терпится рассказать Анхелу об истории с Майклом. Не сомневайся, он не оставит тебя в покое! — возразила Синтия.
— А при чем тут я? Ведь это ты крутила роман, Синтия.
— Без комментариев. — В ярко-голубых глазах Синтии читалась откровенная насмешка.
— Пять лет назад бульварные издания утверждали, что женщина с Майклом на опубликованной фотографии это я. Я прикрыла тебя, — напомнила Эмилия. — Мне не следовало идти на это, но ты уговорила меня, заявив, что было бы ужасным эгоизмом с моей стороны сказать правду и внести разлад между тобой и Лусиано…
— Все так! В конце концов, я не только жена, но и мать. Я должна была подумать в первую очередь о Карен, к тому же я не рассчитывала, что Анхел когда-нибудь вернется! — резко парировала Синтия, защищаясь. — Естественно, я была тебе благодарна за то, что ты сделала для меня…
— Твоя благодарность была так велика, что, как только ты почувствовала себя в безопасности, тут же присоединилась к Лусиано с Эстеллой, обзывая меня потаскушкой и нападая при каждом удобном случае! — взорвалась Эмилия. Воспоминания о том, что ей тогда пришлось вытерпеть, отозвались болью в ее душе. — Меня выжили из этого дома, и ты постаралась не меньше остальных!
— Как ты не понимаешь? Я боялась. Лусиано мог заподозрить меня, если бы я вела себя иначе.
— Ясно только одно, что, пока я убивалась из-за мужа, мне пришлось расплачиваться еще и за чужие грехи. Тебе придется смириться с тем, что, если снова зайдет разговор об этом романе, я скажу Анхелу всю правду…
— А я скажу, что ты лжешь! Кто поверит твоему заявлению спустя столько времени? Не забывай, сколько раз тебя видели в обществе Майкла после исчезновения Анхела. — Тон Синтии стал агрессивным. — Все вспомнят именно это.
Эмилия побледнела, до конца осознав, какую глупость совершила пять лет назад, когда позволила втянуть себя в эту ложь и взять на себя грехи другой женщины. Тогда Синтия горячо убеждала ее, что ей стыдно и она сожалеет о случившемся, что она продолжает любить своего мужа, Лусиано. Эмилия даже устыдилась своего желания защитить собственную репутацию, ведь Синтия ее подруга. Ей ведь всего-навсего нужно было признать, что на фотографии она, Эмилия, а не Синтия. К несчастью, последствия этого обмана оказались куда более серьезными, чем по наивности считала тогда Эмилия.
— Честно говоря, мне не верится, чтобы Анхел снизошел до выслушивания сплетен Лусиано… О Господи, Синтия, мы же договаривались, что, если Анхел когда-нибудь вернется, придется рассказать ему всю правду, и ты согласилась…
— Разумеется, согласилась. — Синтия улыбнулась с выражением хитрой злобы на лице. — Я вышла замуж за никчемного жирного болвана, но очень богатого болвана, и я ни перед чем не остановлюсь, чтобы защитить свою часть от этого пирога!
Впервые услышав от нее столь лестную характеристику «любимого» мужа, Эмилия остолбенела, изучая лицо этой женщины не первой молодости.
Синтия отвечала ей взглядом, полным злобного удовлетворения.
— Все равно никто не поверит в мою измену, так что не тебе в твоем положении угрожать мне…
— Я тебе не угрожаю…
— В любом случае тебя еще ожидает колоссальный удар, — прошептала Синтия с ядовитой нежностью. — Но все заинтересованные стороны взяли с меня обещание держать это в тайне. Так что, извини, выпустить этого кота из мешка я не смею. Подожди, еще неизвестно, как долго продержится твой брак, а ты впустую тратишь время, пытаясь разрушить мой.
Блондинка триумфально выплыла из комнаты, дверь за ней закрылась, а Эмилия осталась во власти нешуточного беспокойства. «Колоссальный удар»? Что имела в виду Синтия?
Может, это всего лишь бессмысленная злоба? — убеждала себя Эмилия. По крайней мере, Майкл не преследовал корыстных целей, когда вступил с Синтией в романтические отношения, подумала она. Пусть Анхел недолюбливает Майкла, но, если понадобится обелить ее имя, муж наверняка поверит его слову.
Чемодан ее так и остался у дверей спальни. Несмотря на то что семейство Фагундес обслуживал круглосуточно целый штат прислуги, никто не пришел распаковать ее вещи. Эмилия только улыбнулась такому проявлению недоброжелательности к ней. Она приняла душ и, забравшись в большую уютную кровать, стала с нетерпением дожидаться Анхела. Однако усталость одолела, и Эмилия не заметила, как заснула. Разбудил ее грохот и последовавшая за ним грубая брань. Она села в постели и включила свет. Анхел был мрачен и зол, очевидно в темноте он налетел на чемодан.
— В этом доме уже нет горничных? И почему ты завалилась спать в самой дальней от меня комнате? Мне пуститься в розыск, чтобы найти тебя в собственном доме! — С этими словами возмущенный Анхел дошел до кровати, стащил одеяло и схватил ее в охапку, не дав опомниться.
— Что происходит? — бормотала спросонья Эмилия, но Анхел уже шел по коридору, неся ее в своих сильных руках.
— Отныне мы спим в одной комнате и в одной постели, — сообщил он сквозь учащенное дыхание.
Покрасневшая Эмилия была водружена на кровать в комнате, радикально отличавшейся от предыдущей по убранству.
— Это была не моя идея… — заикнулась она.
— Неужели я похож на идиота, чтобы поверить в это?
Робкие заверения Эмилии не произвели на него никакого впечатления.
Повесив на стул пиджак, он схватился за внутренний домашний телефон, чтобы сделать кое-кому из прислуги внушение. Свободной рукой он развязал галстук и отбросил его в сторону, потом принялся расстегивать пуговицы рубашки. С пересохшим ртом и бьющимся сердцем, прислушиваясь к громовым раскатам его голоса, но не в силах сконцентрироваться на словах, Эмилия неотрывно смотрела на него. Анхел положил трубку. Тело ее наливалось опьяняющей теплотой. Даже в гневе он был неотразимо красивым. Ее дыхание стало прерывистым, когда он уронил рубашку прямо там, где стоял, и перед ней предстал обнаженный мощный торс, словно изваянный из бронзы.
Неожиданно Анхел обернулся и сверкнул на нее глазами.
— Ну, в чем дело? Эмилия вздрогнула.
— Извини…
Анхел широко развел руки, в его темных глазах сверкали подозрительные золотые искорки.
— Черта с два я пойду раздеваться в ванную комнату! Просто закрой глаза!
— Нет-нет, Анхел, я вовсе не хотела…