Белохвостикова тогда сразу же обсудила этот вопрос с Катей, и обе решили, что бы он ни придумал, как бы ни изгалялся этот успешный отельер: менял ли обои в коридоре или занавески в номерах, — гостиницу это вряд ли исправит. Поэтому Юля дала ему полные права на все.
По почте отправила документы, заверенные у нотариуса, и под аккомпанемент Кузнецова о том, что господин Яковенко делает большую ошибку, доверяя Юле управление и право подписи, Юелохвостикова стала номинальным управляющим.
Поэтому-то Всеволод ее на совещания и не звал — боялся, как бы Юле чего в голову не придет.
И, похоже, правильно делал: после предложения Степана Юля подумала, что она сможет отплатить добром за добро, сделав так, что по приезду не используемое здание будет занято арендаторами.
Девушка, почувствовав второе дыхание после такого проникновенного разговора, поблагодарила Степана за советы. Она сказала, что ей нужно время для раздумий, что хотелось бы изучить рынок, и все в таком же духе. Степан согласился, и более того, (от его поступка Юля вообще осталась в легком шоке), передал ей папку, в которой были собраны все раскладки его предложений, а на последнее — по открытию центра по продаже автомобилей, — даже проект договора.
— На всякий случай, — улыбнулся Степан, целуя ей руку уже возле входа в огромный отель.
Юля улыбнулась и оправила юбочку платья в маках. Случай может представиться уже завтра, она это прекрасно понимала, — время убегало очень быстро, решать нужно было едва ли не здесь и сейчас.
Белохвостикова села в лобби баре и достала телефон. Так и есть — пропущенных сообщений, звонков было очень много. Она решила ответить по мере важности и сначала позвонила Роману.
— Юля, все в порядке? — спросил Яковенко.
На заднем фоне слышались звуки дрели и перфоратора, поэтому ему приходилось говорить очень громко.
— Все отлично, Роман! Я вас не подведу! — обрадованно пообещала Юля.
— Очень на это надеюсь! — ответила трубка.
Вторым звонком Белохвостиквоа побеспокоила Катю. Но та находилась вне зоны доступа сети, как это часто бывало у нее дома — почему-то там очень плохо работало покрытие сотовой вышки.
Третьим и последним звонком Белохвостиковой пришлось набрать Кузнецова. Она заранее надула губы, подозревая, что после разговора с ним испортится настроение.
Телефон затрезвонил где-то совсем рядом. Юля обернулась — навстречу ей шел недовольный Всеволод. Стекла его очков блестели, и сам он был похож на дракона. Вернее, на небольшую злую ящерицу. Только дым из носа не валил.
— Где вас носит, Юлия? — яростно вопросил он у девушки.
Но Юля решила не обращать больше внимания на его подчеркнутый профессионализм. В конце концов, Роман не ему, многоуважаемому Всеволоду Кузнецову, доверил на две недели свой огромный отель.
Белохвостикова мысленно показала язык собеседнику и развеселилась.
— У вас есть повод для радости? Я знаю, вы собрали вещи.
— Не дождетесь! Мое время еще не вышло, — улыбнулась Юля. — Присаживайтесь, Сева, поговорим спокойно.
— Я итак разговариваю очень спокойно, — отметил он.
— А у меня к вам есть очень хорошее предложение. Рабочий день у вас уже завершился, у меня, видимо, тоже. И потому я предлагаю вам провести время так, как вы, я думаю, давно себе не позволяли — хочу выпить и расслабиться.
В глазах его промелькнуло что-то неприятное, но, на удивление, он согласился.
— А знаете, — сказал он и будто махнул рукой: мол, «была-не была!» — А давайте! Неделя была уж очень динамичная!
— Действительно! — в запале ответила ему девушка, прекрасно понимая, что он намекает на ее присутствие. — Выпьем!
Они пересели за столик и заказали шампанское. Разговор, даже приправленный алкоголем, почему-то не пошел в том русле, в котором предполагала говорить Юля
— вальяжно и спокойно. Видимо, взаимная ненависть, накопившаяся за время знакомства, не давала выхода.
Тогда Всеволод предложил заказать что-то покрепче.
И вот тогда Юля расслабилась.
Под коньяк с выдержкой не одно пятилетие они разговорились, нее обращая внимания на всех, кто проходил мимо и здоровался, здоровался, здоровался с Севой. Со всеми он был подчеркнуто сух и профессионально отстранён, а с Юлей, видимо, решив дать себе поблажку, наоборот, разговаривал тепло и проникновенно.
Он даже пожурил ей на ее вид, на красную юбку, в которой Белохвостикова заявилась в отель в свой первый рабочий день, на ее предложение устроить высококлассным специалистам по клинингу семинар по тайм-менеджменту, или еще чему, и вообще на ее дерзкое поведение.
На эти слова Юля уже не обиделась. В ответ она высказала Севе то, что давно хотела сказать: он не приглашал ее на рабочие совещания, игнорировал ее предложения и вообще вел себя совершенно неправильно.
Кузнецов смеялся, шутил, искрил, блестел своими очками и подтверждал ее слова.
Да, не звал, да, игнорировал, да, не правильно.
Но! Так себя должен вести каждый уважающий себя заместитель директора крупного отеля.
В ответ на эти слова Юля ехидно заметила, что в таком случае пить на виду у подчиненных, причем так много, это не верная позиция для такого высоко ранжированного человека.
Всеволод тут же согласился и предложил альтернативу — переместиться к Юле в номер, когда еще удастся так хорошо посидеть в люксе?
Белохвостикова подхватила идею вместе с бутылкой коньяка и поспешила вслед за ним. По пути они беседовали так, как могут говорить обычные молодые люди, оказавшиеся в нужное время и в нужном месте — без всякого апломба и стеснения.
Глава 12
— Алло, Катя? Доброе утро, — Роман сам не заметил, как губы расплылись в улыбке. Внутри все окрасилось желтым, оранжевым, и теплым маслом растеклось по горячему сердцу. — Ну что ж, сегодня, кажется, у нас с вами очень важный день — мы открываем новую веху истории вашей гостиницы.
Он отстранил руку с трубкой от уха — Катя заговорила быстро и, кажется, на одной ноте. От ее благодарственных речей Роме почему-то стало неловко.
— Хватит, хватит, все скажете лично. Жду вас.
Несмотря на открытые всюду окна, в комнатах ощутимо пахло краской, клеем, деревом и еще чем-то, чем пахнет ремонт и новая жизнь. В комнаты врывался и аромат с улицы — в булочной рядом пекли хлеб и по улице клубился одуряющий, манящий аромат испеченного хлеба. Пахло корицей, и так, как должно пахнуть из булочной — обещанием счастья.
В два шага он окинул взглядом свою работу и остался доволен. На руках еще оставалась краска, — он сам помогал строительной бригаде кое в чем, чтобы поставленный срок в два дня стал намного короче.
Такого на его памяти еще не было — преображать гостиницу за несколько часов, но именно по окончании этой изматывающей работы он понял, что еще способен на что-то.
Способен на созидание, на такую работу, когда находишься на пределе всех своих сил, всех своих чувств.
Глаза немного болели, будто в них попали песком- так бывает после бессонной ночи, но это не беспокоило.
Остались кое-какие огрехи, но их изменить, исправить, привести в норму — пара пустяков, и этим займется уже не он. Хозяйка гостиницы сама наведет здесь свой порядок, он же только подготовил базу.
Роман сделал несколько фото на телефон и отослал заклятому другу, не сделав ни одной подписи. Без слов понятно: то, что было до и что стало после его работы — это два совершенно разных места. Не узнаваемые, не привычные комнаты, яркие цвета, новая атмосфера легкости и воздушности пространства.
Но самое главное — он изменил саму суть умирающей на другом конце города гостиницы. И это изменение — полностью его идея, его заслуга, его успех.
— Роман Игоревич, не может быть! — точно, Катя добежала до своего места работы за несколько минут. — Я не верю своим глазам!