До этого вечера.
Девушка шмыгнула носом.
— Роман Игоревич, а вас узнала! Я — Юля Белохвостикова! Из Жигулевска! Я вам так благодарна, что вы мне хостел исправили, изменили! Я даже не могу слов подобрать!
Роман понимающе замычал. Ну слава богу, разобрались, что к чему.
— Вы мне, можно сказать, всю жизнь исправили! Благодаря тому, что я увидела, чему научилась у вас..
Яковенко хмыкнул, но догадался скрыть усмешку в кулак. Конечно, научилась, чуть дров не наломала!
— Вы не думайте, я многое осознала за эти два месяца! Многое исправила! И у нас сейчас отбоя нет от клиентов!
Роман скучающе обвел кафе взглядом.
Тут же подскочил официант. Роман хотел было удалиться в номер, но после слов Юли заказал выпивку.
— И не только я, Роман Игоревич! Катя, моя подруга, тоже поняла, что нужно стремиться к большему, вперёд, и потому поехала сюда на обучение.
Роман тут же разлил принесенное вино по бокалам. Бутылка дрогнула в его руках.
— Но оказывается, она не только свою жизнь решила поменять, но и работу, и вообще все!
Девушка отодвинула свой палантин и Роман увидел вполне себе милое лицо, светлые волосы и красивый упрямый ротик.
Который тут же начал с удовольствием употреблять разлитое Романом вино.
Юля захлюпала носом. Видимо, вино оказалось тем самым катализатором, который и проявил степень ее напряжения.
— Понимаете, Роман Игоревич, — спустя пару бокалов Юля чуть ли не рыдала на плече Яковенко. — Катя ведь умнее меня намного! У нее и опыта больше! Она и работала в гостинице давно, больше, чем я, и разбирается во всех этих тонкостях лучше. Она даже больше похожа на хозяйку гостиницы, чем я!
Роман тоскливо посмотрел в темное небо. Как бороться с женскими слезами, он, конечно же, не знал. Все слезы, которые он видел до этого, были вызваны умелыми хищницами только для того, чтобы вызвать в нем, Романе, нужные эмоции, расшевелить на что-то.
А тут..
Тут была совсем другая история: Юля выговаривала ему, незнакомому человеку, свои страхи и самые сокровенные переживания
Роман мог только догадываться, чего стоит ей признание себе в том, что другая женщина лучше, мудрее, умнее ее.
— Да ну, бросьте, Юля, вы тоже сделали немало хорошего.
Белохвостикова чуть ли не взвыла после его слов.
— Роман Игоревич… Если бы вы знали… Да вообще..
Но Яковенко уже, конечно, все знал. И знал, и чувствовал, и понимал. А поэтому просто испуганно замолчал, чтобы дать ей выплакаться, выпить и дождаться следующей фазы, которая обязательно должна наступить после такого сильного эмоционального напряжения.
И если Роман надеялся, что Юля захочет спать, устав от всего на нее свалившегося, то он жестоко ошибся. Белохвостикова нуждалась в разговорах и действии.
— Мне ведь так нравился. нравится ваш заместитель..
— Кузнецов? — приподнял брови Роман.
— Ну конечно, он! — ответила, всхлипывая, Юля.
— Вот это поворот, — пробормотал Роман, сглатывая тёплое красное вино.
Глава 18
Юля
У Белохвостиковой открылось второе дыхание. Оно пришло вместе с осознанием того, что она натворила.
Когда Юля только обновила на сайте семинара список участников и увидела там фамилию Кузнецова, то сначала не поверила. Реклама гласила, что в семинаре по обучению отельеров должны участвовать только руководители. Самые топы из топов. Но здесь был он. Не топ, не управляющий, а всего лишь заместитель…
То, что Катя официально тоже была ее замом и тоже поехала на обучение, Юлю волновало мало. Если быть предельно точной, и обойтись без всех этих иерархических приблуд, то в сухом остатке выходило, что именно Катерина и является тем центральным звеном, которое держит гостиницу в Жигулевске, оставшуюся Белохвостиковой от родителей, на плаву.
И Юля это не просто принимала, она чувствовала это даже спинным мозгом.
Потому Катя и была здесь.
Но почему здесь вместе с ней был Кузнецов?
Юля посмотрела вслед удаляющейся паре и вздохнула. Интуиция ее не обманула. Действительно, он приехал сюда, как и многие мужчины, не учиться чему-то новому, а развлекаться. Да и чему можно обучить человека, который сам чему хочешь сможет научить? Даже, можно сказать, не открывая глаз.
Два долгих месяца Белохвостикова боролась с собой, чтобы не позвонить ему и не предложить встретиться. Да что там, чтобы просто пообщаться!
Ее тянуло невероятно — хотелось спросить совета по любому, даже самому маленькому, поводу. Хотелось услышать его голос, хотелось дотронуться и увидеть лукавый огонек в глаза, скрытых очками.
Когда это нетерпение к нему переросло во что-то большее, она даже не успела осознать. Просто на следующий день, когда она проснулась уже дома, в Жигулевске, еще находясь в полудреме, подумала, что вот сегодня-то задаст Всеволоду по первое число! И даже распланировала, каким образом.
Но потом, проснувшись и осознав, наконец, где она находится, расстроилась. И весь день, блуждая по своему новому месту работы — новенькому хостелу, — не так уж и радовалась тому, что видела. Потому что ей вдруг отчаянно, до дрожи в руках, захотелось, чтобы вместе с ней ходил и вот также смотрел, удивлялся и радовался Кузнецов.
Она даже в соцсетях его искала, но ничего толкового там не нашла. Будучи аккуратистом, и в профилях он выкладывал плачевно мало информации о себе, чтобы такие, как Юля, не могли напридумывать себе небылиц.
Все, что узнала Белохвостикова, так это то, что Сева был по образованию юристом, любил горные лыжи и имел много друзей. Как оказалось, огромное количество друзей у него было среди женского пола.
Опечаленная Юля не могла долго находиться в состоянии, которое губит организм, потому она взялась за работу.
Во-первых, она удалила его номер из записной книжки. Потому что каждая девушка знает, что всегда есть такая минута, а иногда даже не одна, когда срывают тумблеры и можно натворить непоправимых ошибок.
Во-вторых, она занялась делом. Распечатав огромное количество буклетиков и визиток с рекламой хостела, распространила их по городу, а потом договорилась с автовокзалом о том, что установит рекламный баннер с номером телефона, чтобы каждый приезжающий в города человек мог сразу увидеть: есть место, где его с удовольствием ждут.
В-третьих, она наняла, наконец, еще одну девушку, которой можно было доверить и довериться ведению дел в хостеле.
Но это изменение наоборот, принесло несколько разочарований: у Юли снова появилось свободное время, которое, конечно же, по всем законам физики, начало заполняться рефлексией по утраченному общению с Севой.
И тогда Юля приняла кардинальное решение. Она возобновила учебу флориста в цветочном салоне. И вот как раз там, при деле, обрела, наконец, сравнительную гармонию в душе.
Которая, впрочем, была тут же разрушена фамилией среди участников семинара в Турции, куда улетела Катя.
Белохвостикова долго не думала. Она собрала вещи, забронировала билет при помощи своей старинной приятельницы, и уже через несколько часов наблюдала через лианы, как Всеволод общается, весело смеясь, с Катей.
Вся кровь, что струилась по венам Белохвостиковой, тут же замерла, чтобы спустя несколько томительных минут снова отправиться в путь.
А уж когда она распознала Романа Игоревича, ее спасителя и черного принца, из-за которого, в общем, и пострадало ее сердце, Юля и вовсе расклеилась.
Но, высказав ему то, что лежало на душе, и испив несколько бокалов полусухого успокоительного, она поняла, что все не так страшно.
— Роман Игоревич, а вы уверены, что Всеволод занимается тем, для чего приехал сюда? — скосила она глаза на запуганного ее слезами мужчину.
Тот оторопел и внимательно посмотрел на нее.
— Я хочу сказать, что он ведь тут совсем не учится, не перенимает опыт, понимаете, что я хочу этим сказать? — судя по обалделому виду Романа, он очень даже понимал, о чем толкует Юля.