— Так, Сева, говорите уже, не томите душу. Что же там будет?
— Все очень просто, Юлия, и почему вам не пришло это в голову? Там будут цветы!
Юля
Юлия Белохвостикова, во всем своем очаровании молодости и красоты, приправленном легкими цветочными духами, смотрела на свое отражение в зеркальной витрине цветочного магазина.
Городское зеркало не могло врать: Юля выглядела прелестно в своем новом бежевом плаще, нюдовом, в колор, платье и разметавшимися от ветра в высокохудожественном беспорядке светлыми волосами.
Она откинула прядь, которая сворачивалась в кольцо на концах, и улыбнулась своему отражению. Потому что там, за этим тонким стеклом, проходила теперь ее вторая жизнь. И кто бы мог подумать, что она, девушка с багажом в виде умирающей гостиницы на самом конце города, станет работать в центре большого города, в цветочном магазине, который на целую половину принадлежал ей. Вторую половину оплатил Роман Яковенко, объяснив свой поступок как удачные инвестиционные вложения.
Юля, конечно же, эти инвестиционные вложения сначала не одобрила. Ей хотелось не зависеть ни от кого хоть в чем-то, но Роман умел уговаривать. Каким-то образом, в течение нескольких дней, пока она искала себе квартиру, пока налаживала быт, пока заново ощущала себя в новых условиях, он нашел способ ее убедить.
Белохвостикова, с любовью посмотрев на вывеску «Цветочного вальса», в эту минуту в очередной раз мысленно с ним согласилась. Если судьба дарит тебе шанс, нужно обязательно им воспользоваться. И даже если она для этого сначала немного путает карты, туманит разум, ставит перед таким количеством выборов, что даже трудно определить, какой наиболее выгоден в настоящую минуту, ей лучше знать, как сделать человека счастливым.
Судьба не всегда звонит дважды, но уж если открылась дверь, то нужно воспользоваться ее приглашением, и тогда весь мир падет к твоим ногам.
Да, Юля совершала ошибки, и даже с Романом (сколько их было — не перечесть!), но сейчас она точно знала, что идет по верной дороге. Сейчас ее вело осознание правильности происходящего, и того, что она находится именно в то время и в том месте. Отличное чувство, особенно, если практически всю жизнь ты сомневался во всем или сравнивал себя с другими.
Квартира, в которой она жила, была совершенно обыкновенной. Съемное жилье: простые условия, отсутствие запаха уюта, скучная обстановка.
Даже какие-то детали декора, которые делают из любой безликой квартиры настоящее уютное, удобное, комфортное жилье, почему-то не очень спасали. Теплый красивый белый плед на кровати, декоративные красные свечи, обтянутые золотым кружевом, мохнатые подушки из монгольской овчины, даже картина какая-то из магазина «Все для дома».
Практически каждый вечер вот уже второй месяц своим присутствием убогое жилье скрадывал Роман. Забрав Юлю из салона, он открывал ей двери автомобиля и задавала повседневный, привычный вопрос:
— Ну что, к тебе или ко мне?
Первое время Юля шалела от такого напора, но потом настолько привыкла к размеренности происходящего, что даже несколько раз сама задавала такой вопрос Яковенко. Роман, хмыкнув, заводил машину, чтобы поехать на улицу, противоположную той, где жила Юля, и тогда она брала себя в руки и твердо просила отвести ее домой. К себе.
Чувствовать себя независимой хоть в чем-то было обязательным условием, с которым она перебралась в другой город. Было невероятно здорово ощущать себя на вершине мира, этаким царем горы, когда знаешь: это все сделал ты, благодаря твоим собственным усилиям, твоему выбору, твоим прогнозам все случилось в лучшую сторону.
И Роман, казалось, прекрасно понимал, что ей нужно, а потому не давил. Несколько раз они оказывались в его квартире, огромной, пустой и довольно холодной, а на другой день Юля снова отвечала на его вопрос в свою пользу.
Яковенко же полностью заполонял собой ее жизнь. Он присутствовал везде. Незримо или вполне себе ощутимо: если удавалось, вместе обедали, редкие свободные выходные проводили вместе, а ночи он проводил вместе с ней, даже не обсуждая, хочет ли она побыть одна.
Юля настолько привыкла к такому положению вещей, что не противилась. Ведь так бывает: как повелось с первой минуты, так и будет до последней, пока ты не поймешь, что бывает по-другому. Другого Юля не видела. Роман даже в командировки еще не уезжали, и всегда, каждый день был рядом.
Юля снова поправила шарфик на шее, и открыла ключом двери салона. В нем было тихо и свежо — стояло утро. Девушка-флорист сегодня взяла отгул на первую половину дня, и Белохвостикова приготовилась вкусить в одиночестве эти первые минуты дня.
Она аккуратно убрала пальто в шкаф, включила компьютер, посмотрела на маникюр и подумала, что, в общем-то, пока есть время на то, чтобы сделать себя красивой нужно воспользоваться этим случаем.
Закрыла двери «Цветочного вальса» и вышла в коридор, который соединял «Самара-сити» с салоном цветов. Служебным ходом пользовались практически все сотрудники отеля, потому что всем хотелось под конец дня ощутить на себе красоту, которую дарят цветы, выставленные в красивых витринах. Ну а начинать день с такого солнца посередине осени велело само провидение.
Юля, улыбаясь проходящим мимо работникам «Самара-сити» — барменам, официантам, работникам гостиницы, добралась до салона красоты. Там она потянула стеклянную дверь за огромную оловянную ручку, и снова подивилась чистоте и легкости, которое обдало ее с ног до головы, как только она вошла внутрь.
Ольга, администратор салона, красивая женщина со стрижкой пигги, направилась навстречу Юле. Юля приветливо улыбнулась и обозначила проблему: хочу, мол, красивый маникюр. Но быстро, качественно, с долговременным результатом.
— Конечно, конечно, Юлия Николаевна, прошу вас, проходите сюда, присаживайтесь, мы сейчас все для вас организуем.
Тут же к маникюрному столику села красивая девушка — работница салона. Второй столик оставался пустым, в такое раннее утро сюда еще никто не спускался.
Маникюрист сразу же взялась за дело, и Юля расслабилась. Было приятно чувствовать себя красивой, успешной, всего добившейся молодой женщиной, и не хотелось думать ни о каких делах в этом царстве красоты.
Она расслаблено откинула голову назад, отдавшись в руки мастера. И тут напряглась: рядом послышался смутно знакомый голос.
— Здравствуйте, мне и моей напарнице нужен маникюр, — немного в нос прогундосила девушка.
Юля обернулась и окинула посетительницу взглядом, который охватил в одну секунду все: и дорогие туфли, и платье по фигуре, и маленькую собачку в руках, и ровную, как взлетная полоса, челку.
Собачка и девушка оказались знакомы Белохвостиковой: именно для этой парочки она искала специалиста, когда только оказалась в этом заведении в качестве ненастоящего управляющего.
Юля вспомнила, как тогда она ходила здесь в белом гостиничном халате и отельных тапочках и покраснела. Да, глуповатое положение, ничего не скажешь. И понятно, почему эта холеная дива так отреагировала на ее слова о предложении помощи. И тем более понятно, почему так среагировал на нее Всеволод.
Белохвостикова поежилась.
Но теперь-то она была совершенно другой: никаких поспешных действий, спокойное размеренное поведение любимой женщины, которая точно знает, чего она стоит. А стоит многого: не каждая девушка имеет собственный салон в центре города, удивительного и умного мужчину, который принимает ее полностью, со всеми переменами настроения.
Девушка рядом поставила собачку на маникюрный столик и объяснила мастеру, что ей нужно.
Мазнула незаинтересованным взглядом по Белохвостиковой, конечно, не узнав ее, и села на стул рядом. Потом достала сотовый телефон и приложила аппарат к уху.
— Ну, привет, дорогая моя, — не оглядываясь ни на Юлю, сидевшую рядом, ни на мастеров, заговорила она. — Рада тебя слышать. Пока есть свободная минутка, поговорим.