Второй день жизни в чужом мире незаметно подходил к концу. Мокрые платья было решено развесить на улице, но, прежде чем это сделать, следовало натянуть веревку. Вот только ни веревки, ни столбиков, на которые можно было бы ее натянуть, у меня не было.
При жизни я научилась рассчитывать только на свои силы, и теперь мне было стыдно просить кого-либо о помощи. Но и самой мне было не справиться, поэтому, плюнув на гордость, отправилась к единственному знакомому человеку.
Расстояние от двери моего дома до входа в кузницу составляло максимум пять шагов. Я не прошла и два из них, как у дома Тиммиона затормозила роскошная карета, запряженная двумя гнедыми лошадьми. Любопытство заставило меня остановиться и понаблюдать за теми, кто выйдет из нее, все же, позолоченные вензеля указывали на то, что пассажиры не из простых.
Я сделала вид, что мне очень комфортно сидеть на пне прямо у дороги, а не наслаждаться чистым воздухом на заднем дворе, и скосила глаза на экипаж.
Кучер отворил дверцу кареты, и из нее появилась изящная ножка в серебристой туфельке, следом вторая, и на дорогу выпорхнула девушка лет двадцати на вид. Белокурые волосы скрывались под широкополой шляпкой, пышные юбки девушка высоко приподнимала, чтобы не запачкать пылью. С надменным видом красавица что-то шикнула побледневшему кучеру и потопала прямо в кузницу.
Что ж, у нее явно какой-то госзаказ для кузнеца, нехорошо получится, если я их сейчас отвлеку своими мокрыми тряпками.
Проблему с развешиванием белья решила так же, как и вчера – разместила все двадцать платьев на четырех кухонных стульях. Но что-то мне подсказывало, что Карла так не делала, и я отправилась на задний двор, чтобы еще раз внимательно его осмотреть.
В золотистых лучах заката изумрудная травка сверкала и переливалась всеми цветами радуги. Я прошлась по всему периметру двора, скрупулезно разглядывая каждую ямку в земле на предмет лунок от стоек для веревки. Такие нашлись неподалеку от колодца, но вот самих стоек, или хоть чего-то похожего на них, нигде не было.
Поиски веревки в доме увенчались успехом – моток нашелся в корзине с различным хламом на книжном стеллаже. Имея веревку, но не зная, на что ее натянуть, проблема с сушкой белья не была решена.
В надежде, что блондинистая гостья Тиммиона уже уехала, выглянула из кухонного окна. Экипажа у кузницы не было, и я поспешила перехватить соседа до того, как к нему приедет кто-нибудь еще.
– Тиммион? – крикнула у лестницы, ведущей на второй этаж.
У первого одна стена была почти полностью разрушенной, из-за чего первый этаж дома представлял собой навес. С улицы хорошо просматривался вход на бывшую кухню и в баню, и пока я ждала Тиммиона, все думала, чем он руководствовался, когда из жилого дома сотворил такое. Впрочем, все дома на этой улице были двухэтажными, но первые этажи занимали лавки. Одна только я жила едва ли не как королева, имея и кухню, и баню, и даже гостиную.
– Тиммион! – позвала снова, так как мужчина не отвечал.
Мужчина появился наверху лестницы неожиданно.
– Давно ждете? Прошу прощения, не слышал.
– Нет ли у вас лишних длинных палок? Я хочу вбить их в землю, чтобы натянуть бельевую веревку.
– Карла всегда развешивала белье на заднем дворе, – задумчиво проговорил сосед.
– Да, я обнаружила лунки из-под столбиков, но их самих нигде нет.
– Посмотрите вон там, – Тиммион указал на груду металлических прутьев.
Мужчина вновь скрылся за дверью в спальне, а я полезла рыскать в его хламе. Все, что так или иначе подходило на роль столбиков, отложила в отдельную кучку. Ладони испачкались в ржавчине и пыли, платье, и без того грязное из-за пролитого супа, окончательно пришло в негодный вид.
Уставшая, но довольная, поволокла домой две железных трубки. Каждая из них была метра по полтора высотой, достаточной для моих целей. Оставалось вбить их в землю, но и молотка я не нашла. Карла, судя по всему, совсем не занималась мужской работой по дому. Но кто за нее это делал, если ни мужа, ни сыновей у нее не было?
С ростом метр шестьдесят мне пришлось сильно попотеть, прежде чем столбики встали, как надо. Я втыкала их в землю, долбила поленом по верхушке, вытаскивала, когда они вставали криво, и вновь втыкала. Хотелось бросить все это дело, но куча мокрых платьев требовала не сдаваться.
К моменту, когда я все же наконец натянула веревку между металлическими столбиками, а после развесила все платья, руки мелко тряслись от напряжения. Следовало поискать и прищепки, но ветер не казался мне достаточно сильным для того, чтобы разнести одежду по соседним участкам. Понадеявшись, что ночью город не настигнет ураган, вернулась в дом. Переоделась в пижаму, платье бросила в баню, чтобы позже постирать, и отправилась на кухню.