— Здравствуйте! — и вытащив из-за пазухи пакет, спросил: — Гражданин начальник, а кому я должен отдать этот пакет?
Петров, взяв пакет, немедленно распечатал его и, бегло прочитав предписание, строго ответил Павлу:
— Здравствуйте-то, здравствуйте, да за что же ты, дурная голова, попал сюда на штрафную? Я тебе сколько раз говорил: брось ты свою непутевую веру, заведет тебя твой Бог туда, откуда и свету белого не увидишь. Такой молодой, жил бы да жил себе с мамкой, учился бы, да в люди вышел. Начальником-то тут я, да ты-то зачем мне тут нужен? Ведь ты же знаешь, каких людей посылают сюда и за что?
— Уважаемый гражданин начальник, — сказал Павел, — если уж вы, образованный, не оставляете своих убеждений, которые привели вас сюда осваивать Восток, и которые не дают вам ничего утешительного ни теперь, ни в будущем, тем паче, как мне бросать свою веру, которая выводит меня из тех мест, куда посылают меня злые люди; веру, которая вселяет в меня радость и здесь, которую исповедывали тысячелетиями самые лучшие, самые великие и честные люди.
— Ну, ладно, Владыкин, — сказал ему Петров, — я хоть и ругаю тебя, но ты не обращай внимания на это, тут и свой человек в собаку превратится, а не то, что мы, грешные. Тебя я полюбил еще на первой, только жалко мне твоей молодости. Так и кажется, что затопчут здесь тебя в грязь, но я вижу, что есть в тебе, действительно, какая-то сила. Что ж, не унывай и дальше, пока здесь — в обиду тебя не дам. А сейчас, иди вон в тот барак, — указал он на дом мастеров, — и скажи там дневальному, чтоб он тебя на полный учет взял, и что ты в моем распоряжении. Понял? Иди, отдыхай, пока позову, — распорядился Петров и зашел в контору.
В бараке было очень тепло, чему юноша обрадовался, так как сильно промерз от усилившегося мороза.
На объяснения Павла дневальный ответил:
— Что ж, хорошо. Здесь у нас спокойно. Живет само начальство. Выбирай себе любую койку из свободных, постель возьмешь в каптерке. Харчи я из кухни приношу три раза в день. Хлеб вон, на столе, бери и кушай, сколько хочешь. Деньги есть — в ларьке покупай, чего душа желает.
Павел покушал и уснул крепким сном. Проснулся утром после того, как все ушли на работу. Его никто не вызывал.
Вечером он увидел на ходу Петрова, и тот на вопрос Павла о работе, махнув рукой, сказал:
— Отдыхай!
На следующий день Владыкин встал рано и сам пришел на развод к конюшне, но и там Петров, увидев его, сказал:
— Сейчас мне некогда. Отдыхай!
На третий день юноша не вытерпел и, подойдя к начальнику, заявил:
— Иван Васильевич! Я больше без дела не могу. Вы не сердитесь и не ругайте меня, но я христианин и зря кушать хлеб не могу. Дайте мне любую работу.
Петров сплюнул с досады и велел подойти к нему после обеда.
На сей раз, увидев Владыкина, посадил его рядом с собою в легкие сани и повез на плотбище.
По дороге он рассказал ему, что в обязанности Павла входит: пересчитать весь свезенный лесоматериал по сортам и диаметру, а затем дать отчет о запасе, имеющегося здесь леса.
Владыкин с большой радостью и усердием принялся за эту работу, ежедневно выходя со всеми вместе на объект. По истечении недели он представил Петрову аккуратный отчет о всем наличии леса по сортам и размерам, так что начальник пришел в изумление от его успеха и аккуратности. После этого его поставили специальным наблюдателем за исправностью профиля ледяной дороги, по которой вывозился лесоматериал с горного плотбища. Здесь Павлу пришлось увидеть, невиданные доселе, ужасы.
Финские сани нагружались по 8-12 кубометров круглого леса. Здоровые, породистые лошади-битюги, сдерживая такие огромные возы, спускали их сверху по зеркальной ледяной дороге к центральному складу на станцию. Во избежание неудачного спуска, между возами должна быть выдержана дистанция не менее одного километра. Но безответственный, бесшабашный характер возчиков, из заключенных, часто приводил к страшным катастрофам. Свидетелем одной из них оказался Павел.
Однажды, едва только проводили 12-ти кубовый воз, вслед за ним, не дальше чем через 200 метров, пустили второй, несколько меньший объемом. Возчик, гордясь каким-то воображаемым опытом, не потрудился с самого начала тормозить и очень скоро заметил, что он неудержимо нагонял предыдущий воз. Бедное животное, предчувствуя беду, изо всех сил упираясь подковами в лед, старалось сдерживать сани. Но, увы, сила инерции была так велика, что лошадь сорвалась и побежала, гонимая возом. Возчик совершенно растерялся и, истерично крича, бросал под сани ветки, бушлат. Специальные дежурные, услышав крики, сыпали на дорогу заранее приготовленный песок, но все было бесполезно.